Исраэль бен Эли‘эзер Ба‘ал-Шем-Тов
ИСРАЭ́ЛЬ БЕН ЭЛИ‘Э́ЗЕР БА́‘АЛ-ШЕМ-ТОВ (также Ба‘ал-Шем и Бешт, בֶּעשְׁ"ט — акроним от Ба‘ал-Шем-Тов; около 1700, Окуп?, – 1760, Меджибож), основоположник и вдохновитель хасидизма в Восточной Европе.
Из опубликованных после смерти Исраэля бен Эли‘эзера сборников рассказов и преданий, ходивших среди его учеников и последователей, известно, что он родился в небольшом местечке на границе Польши и Валахии у бедных, простых и уже немолодых родителей. Рано осиротел, служил помощником меламеда, а затем сторожем в синагоге; в 18 лет женился, вскоре овдовел и стал странствовать по еврейским местечкам Восточной Галиции. В Язловце (недалеко от Бучача) снова помогал обучать детей в хедере, позднее был шохетом в различных местечках и деревнях. Через два года женился вторично, а некоторое время спустя уединился в Карпатских горах, где провел несколько лет, зарабатывая на жизнь тяжелым физическим трудом (впоследствии приверженцы Исраэля бен Эли‘эзера рассматривали этот период уединения и мистического созерцания как подготовку к будущей деятельности). Около 1730 г. Исраэль бен Эли‘эзер поселился в Тлусте (ныне Толстое, Тернопольская область), где спустя примерно шесть лет прослыл ба‘ал-шемом и чудотворцем. В начале 1740-х гг. Исраэль бен Эли‘эзер переехал в Меджибож (ныне Хмельницкая область), ставший центром его деятельности. У Исраэля бен Эли‘эзера были сын Цви (Хершеле; сведения о нем не сохранились) и дочь Одл, сыновья которой Моше Хаим Эфраим из Судилкова (около 1740–1800 гг.) и Барух из Меджибожа и внук Нахман из Брацлава известны как хасидские цаддики.
Разъезжая по еврейским местечкам Подолии и Восточной Галиции, Исраэль бен Эли‘эзер занимался врачеванием (в частности, душевных недугов) как средствами народной медицины, так и с помощью амулетов и талисманов. Легенды приписывают ему также умение изгонять злых духов. Вскоре вокруг него образовалась быстро растущая группа приверженцев. Одних привлекала его слава ясновидца и целителя-чудотворца, других — его скромность в обхождении, притягательность и обаяние его личности. Взыскательный во всем, что касалось соблюдения предписаний Галахи, и приверженец лурианской школы Каббалы, Исраэль бен Эли‘эзер, тем не менее, резко порицал как излишнее увлечение галахической казуистикой, так и чрезмерную погруженность в мистические таинства.
Центральным моментом учения Исраэля бен Эли‘эзера является личность цаддика. Идеальный цаддик — не праведник-аскет, стремящийся постичь высший смысл бытия, отстранившийся от материального мира и от реальной действительности, а наставник и духовный вождь народа. Таким образом, цаддик является как «основой [существования] мира» (Пр. 10:25), так и посредником между человеком и Творцом. Долг цаддика — обучить человека служению Богу всеми своими помыслами, поступками и действиями; его посредничество между Богом и людьми распространяется и на грешников. Исраэль бен Эли‘эзер подчеркивает возможность служить Богу повседневными делами. Он осуждает частые посты и чрезмерно суровые укоры в проповедях, ибо «основным для человека являются три вещи: любовь к Богу, любовь к народу Израиля и любовь к Торе; нет надобности в подвигах аскетизма (сиггуфин)». Он также призывает к аводат ха-Шем бе-гашмиют (служение Богу в материальном), так как присутствие Божие проявляется во всем («нет места, где бы Его не было»). Цаддик обязан нисходить к грешнику, дабы, поднявшись вновь, поднять и его, обратить к добру и помочь очиститься от пороков.
Выполнить свое предназначение цаддик может, лишь находясь в состоянии двекут, что приводит его к духовному общению с высшей сферой Божественного милосердия. Вернейшим путем к двекут является молитва. Согласно преданию, сам Исраэль бен Эли‘эзер в моменты особенно сильного молитвенного экстаза доходил до состояния мистического взлета души (алият нешама), когда, по его выражению, он «видел и узнавал такое, о чем невозможно ни поведать, ни толковать». В основном документе раннего хасидизма, письме Исраэля бен Эли‘эзера шурину Аврахаму Гершону из Кут (умер около 1760 г.), написанном в начале 1750-х гг., он, описывая одно из своих состояний алият нешама, рассказывает, что, попав в чертог Мессии на небесах, обратился к нему с вопросом: «Когда же следует ожидать Твоего пришествия?» — На что тот ему ответил: «Когда твои источники [то есть учение] пробьются наружу [ср. Пр. 5:16] и распространятся по миру». Однако, несмотря на свои мессианские чаяния, Исраэль бен Эли‘эзер, по преданию, запретил пытаться приблизить приход Мессии с помощью магии. Достоверность этого запрета оспаривается рядом исследователей, видящих в идее нисхождения цаддика к грешнику доказательство связи между хасидизмом Исраэля бен Эли‘эзера и саббатианством (см. Саббатай Цви), в котором выработалось учение о падении Мессии, а также обращение к помощи магии с целью приблизить его пришествие. В подтверждение своих взглядов сторонники этой теории приводят приписываемое Исраэлю бен Эли‘эзеру изречение об отступниках-франкистах (см. Я‘аков Франк): «Пока члены связаны с телом, есть надежда на излечение, но, когда они отрезаны, их нельзя спасти, и каждый еврей является частью Шхины». В свете современных исследований эти доказательства спорны. Скорее они свидетельствуют о том, что для Исраэля бен Эли‘эзера части еврейского народа и отдельные его представители органически связаны в одно живое тело, и долг цаддика — заботиться о каждом из его членов в стремлении сохранить целостность организма. Добиться этого можно не отгораживанием грешников и отступников, а возвращением их на путь истины.
Исраэль бен Эли‘эзер никогда не выступал с публичными проповедями, не писал никаких трудов и не разрешал записывать беседы, которые он вел в узком кругу последователей. Лишь через 20 лет после смерти Исраэля бен Эли‘эзера его ученик Я‘аков Иосеф из Полонного издал свой труд «Толдот Я‘аков Иосеф» («Житие Я‘акова Иосефа», первая публикация учения хасидизма; Корец, 1780), в который он включил слышанные им беседы и изречения Исраэля бен Эли‘эзера. Изречения Исраэля бен Эли‘эзера приводятся и в других сочинениях Я‘акова Иосефа. Из произведений последнего, как и из сочинений других учеников Исраэля бен Эли‘эзера, явствует, что поучения Исраэля бен Эли‘эзера, большей частью изложенные в форме афоризмов, перемежаемых притчами и рассказами, не отличались талмудической ученостью, хотя в них есть много заимствований из Аггады, моралистических и каббалистических трудов. Противники Исраэля бен Эли‘эзера часто подчеркивали, что он был неучем, упрекали его в том, что он придавал молитве гораздо большее значение, чем изучению Галахи, и осуждали его как за это, так и за практику врачевания амулетами и беседы с простолюдинами, в том числе женщинами, которых он останавливал на базаре, «всегда с трубкой во рту», и которые, по мнению критиков Исраэля бен Эли‘эзера, не могли понимать его учения о служении Богу в материальном мире.
Много лет Исраэль бен Эли‘эзер собирался совершить путешествие в Эрец-Исраэль и, по-видимому, даже отправился в путь (согласно одному хасидскому преданию, доехал до Стамбула), но по неизвестной причине вернулся с полдороги.
Хотя два внука и правнук Исраэля бен Эли‘эзера (см. выше) были хасидскими цаддиками, они не основали собственных династий. Зато некоторые из его учеников стали основателями таковых, в том числе существующих и поныне. Наиболее известными из его учеников являются: Нахман из Городенки (умер в 1780 г.), Я‘аков Иосеф из Полонного, Иехиэль Михаэль из Злочува (маггид), Пинхас бен Аврахам Абба Шапиро из Корца (1726–91), Дов Бер из Межирича (преемник Исраэля бен Эли‘эзера), шурин Исраэля бен Эли‘эзера Аврахам Гершон из Кут и Нахман из Косова (умер в 1746 г.).
Слава Исраэля бен Эли‘эзера распространилась далеко за пределы Волыни, Подолии и Галиции. Легенды о нем начали слагаться еще при его жизни. После его смерти их старательно собрали некоторые из его учеников. Первым и наиболее значительным сборником преданий о Исраэле бен Эли‘эзере является книга Дов Бера из Линца (Линица?) «Шивхей ха-Бешт» («Славословие Бешту», Копысь, 1814), выдержавшая много отличающихся друг от друга изданий, в том числе в переводе на идиш (1815, 1816), во многом отступающем от оригинала. Несмотря на нагромождение явно фантастических элементов, эта книга служит ценным источником для изучения как биографии Исраэля бен Эли‘эзера, так и истории раннего хасидизма.
Долгое время портретом Исраэля бен Эли‘эзера ошибочно считалось изображение Хаима Шмуэля Я‘акова Фалька (около 1710–82 гг.), так называемого Ба‘ал-Шема из Лондона (см. Ба‘ал-Шем). Лучшей антологией приписываемых Исраэлю бен Эли‘эзеру изречений является книга «Кетер шем тов» («Венец доброго имени», Жолква, 1795), выдержавшая много изданий. Наиболее полное собрание преданий о Исраэле бен Эли‘эзере — «Сефер Ба‘ал-Шем-Тов» («Книга Ба‘ал-Шем-Това», Лодзь, 1938), отредактированная и изданная Шим‘оном Водником, где собраны все предания о Исраэле бен Эли‘эзере.
Из исследователей и мыслителей, посвятивших труды личности и деятельности Исраэля бен Эли‘эзера, следует упомянуть Э. Цвейфеля, С. Дубнова, М. Бубера и особенно Г. Шолема. Образ Исраэля бен Эли‘эзера стоит в центре неоконченного романа на идиш М. Спектора «Дер Ба‘ал-Шем-Тов» и повести на английском языке И. Зангвила «Ба‘ал-Шем» (русский перевод в «Еврейской жизни», 1904). Поэтической обработкой преданий о рождении и жизни Исраэля бен Эли‘эзера являются «Сефер хасидим» («Книга хасидов», 1900) М. И. Бердичевского и рассказ С. Ан-ского «Осмеяние» (опубликованный на русском языке в 1922 г.).
Уже некоторые ученики Исраэля бен Эли‘эзера, ряд вождей хасидизма последующих поколений, а также современные исследователи движения подчеркивают, главным образом, огромное влияние его личности, общедоступность и духовный аспект его учения, считая приписываемые ему чудеса отражением веры его поклонников в сверхъестественные способности Исраэля бен Эли‘эзера. Идеализированный образ Исраэля бен Эли‘эзера и по сей день вдохновляет последователей хасидизма и его духовных вождей как пример экзальтированно радостного служения Богу, человеколюбия, стремления направить ближнего на путь добра и истины и глубокой веры в то, что эти ценности в мире преобладают.