Вейль Симона
ВЕЙЛЬ Симона (Weil, Simone; 1909, Париж, – 1943, Ашфорд, графство Кент, Великобритания), французский религиозный и социальный мыслитель. Родилась в семье известного парижского врача Бернара Вейля (1872–1955), среди друзей которого был И. И. Мечников. В доме царила атмосфера интеллектуального свободомыслия; никогда не упоминалось о еврейском происхождении семьи (Вейль узнала об этом случайно в десятилетнем возрасте). Как и ее старший брат Андре Вейль (1906-98), впоследствии крупнейший математик, Вейль обладала незаурядными способностями. Она очень рано увлеклась историей, особенно античной, литературой и философией. Окончила лицей Генриха IV, профессор которого, известный философ А. О. Шатье, отмечал ее «ум, далеко превосходящий современников», училась в Высшей нормальной школе (окончила в 1931 г. с дипломом преподавателя философии). Вейль владела основными европейскими и древними языками, обладала серьезными познаниями во многих областях гуманитарных, частично естественных наук и математики. Единственная область, которая осталась совершенно чуждой Вейль и неосведомленность в которой позднее обернулась крайне ошибочными, а порой и невежественными оценками, — это еврейское культурное наследие.
Отличаясь крайним индивидуализмом и идейно-нравственным максимализмом, Вейль везде оказывалась «белой вороной». С конца 1920-х гг. она активно участвовала в леворадикальном политическом движении, но ее решительное неприятие и осуждение насилия (которое, как она доказывала, ссылаясь на Советский Союз, ведет к еще более жестоким, чем прежние, формам насилия и угнетения) вызвало столь сильный гнев коммунистов, что в 1933 г. газета «Юманите» требовала ее изгнания из Франции наряду с белыми офицерами и Л. Троцким. В 1931–34 гг. Вейль преподавала философию в провинциальных лицеях, однако в министерстве просвещения сочли, что ее активное участие в профсоюзной борьбе, а также экстравагантные манеры и облик несовместимы со статусом преподавателя. Желая разделить судьбу обездоленных рабочих, Вейль четыре месяца проработала прессовщицей на заводе, но вынуждена была отказаться от этого решения, так как тяжелый физический труд едва ли не окончательно подорвал ее здоровье. В 1936 г. Вейль отправилась в Испанию, чтобы принять участие в гражданской войне на стороне республиканцев, но и здесь осталась посторонней: она плохо справлялась с обязанностями батальонного повара, а главное — не скрывала своего разочарования в нравственных качествах антифашистов. Мало кому пришлись по душе ее беспощадная критика французского патриотизма и ностальгии по величию Франции как основных мотивов антинацистской борьбы во французском движении Сопротивления, а также ее позиция по вопросу о приемлемости или неприемлемости тех или иных форм борьбы.
Наиболее сложными и противоречивыми оказались отношения Вейль с католицизмом. Ощущая себя всей душой христианкой-католичкой после мистического озарения, во время которого ей явился Иисус, Вейль так никогда и не прошла обряда крещения. Этому, помимо прочего, воспрепятствовали открытое неприятие Вейль ряда католических догматов (в частности, культа богородицы), а также критика иудейского и римского истоков католической догматики, которые, как она считала, искажают истинное учение Иисуса.
В иудаизме Вейль, вслед за гностиками, видела не истинное, а искаженное откровение. Не понимая идеи избранного народа, она не находила в еврейской религии, истории и самом народе почти ничего, кроме узконационального эгоизма, корыстолюбия, шовинизма и сепаратизма. Нетерпимость и преступления исторического христианства (преследование и уничтожение еретиков, жестокости крестовых походов и инквизиции и т. д.) Вейль также приписывала влиянию иудаизма. Пагубное же влияние римского начала с его идеей государственности, попирающей во имя своего могущества и всевластия нравственные основы жизни, Вейль усматривала в светской власти главы римско-католической церкви, которую она называла скандальной. Вера Вейль в универсальные духовные ценности христианства и ее постоянная готовность сразиться ради них и с собственным народом, и с самой близкой ей церковью, и с политическими единомышленниками, и с целым светом уже при жизни создали ей ореол святости.
После оккупации Франции в 1942 г. вся семья Вейль переехала в США; Вейль, однако, не согласилась остаться в Нью-Йорке в то время, когда многие французы рисковали жизнью, участвуя в движении Сопротивления. Она тайно вернулась на родину, но затем из-за обострившегося туберкулеза, а также слишком явной еврейской внешности была переправлена в Англию, где вскоре умерла, отказавшись принимать больше пищи, чем было доступно ее соотечественникам в условиях оккупации. Лишь после Второй мировой войны, когда стали выходить в свет, а затем и многократно переиздаваться на французском и других европейских языках оставшиеся в рукописях работы Вейль («Записные книжки» в трех томах, «Предвосхищение христианства у древних греков», «Путь к Богу», «Насущность корней», «Гнет и свобода» и др.), ее признали одним из самобытнейших мыслителей 1-й половине 20 в. В последующие десятилетия появилась обширная литература, посвященная Вейль. Некоторые исследователи считают ее величайшим мистиком 20 в., не имеющим себе равных в европейской культуре после Я. Беме, Мейстера Экхарта и Б. Паскаля. Другие выделяют философскую онтологию и, особенно, антропологию Вейль. Моральную доктрину Вейль порой даже сравнивают с нравственной проповедью Иисуса. Специалисты в области социальной философии высоко оценивают ее анализ отрицательных тенденций европейской цивилизации, порожденных развитием техники. Утверждая онтологический примат обязанностей человека над его правами, Вейль предостерегала против принятия готовившейся в конце ее жизни Всеобщей декларации прав человека без предваряющей ее Декларации обязанностей. В предисловии к единственному пока переведенному на русский язык произведению Вейль («“Илиада”, или Поэма о силе», журнал «Новый мир», 1990, № 6) С. Аверинцев писал, что «ее время как мыслителя еще не пришло, она ждет нас впереди, за поворотом». Близкую к этой оценку дали Вейль многие выдающиеся деятели мировой культуры, в том числе А. Камю, А. Жид, Т. С. Элиот и многие другие.