марраны
МАРРА́НЫ, евреи — жертвы крещения насильственного в Испании и Португалии (конец 14 в. – 15 в.) и их потомки, втайне сохранявшие верность иудаизму (полностью или частично). Первоначально — прозвище неясного происхождения (видимо, презрительное; ср. со староиспанским marrano — `свинья`), которым христианское население этих стран называло (наряду с кличками альборайкос и торнадисос) всех евреев — новых христиан, независимо от степени добровольности обращения. Еврейская традиция, однако, рассматривает марранов как наиболее значительную группу анусим (אֲנוּסִים, в буквальном переводе с иврита `принужденные`) — евреев, насильственно обращенных в иную религию.
Марранство появилось в христианских королевствах Испании с 1391 г. (подробнее см. Крещение насильственное; Испания). Враждебность христианского населения к новым христианам, особенно усилившаяся в конце 15 в. и доходившая до погромов (1449 г. — в Толедо, 1467 г. и 1473 г. — в Сьюдад-Реале, 1474 г. — в Кордове), расследования, проводимые инквизицией и часто завершавшиеся казнью, а также возникший в 16 в. вопрос «чистоты крови», — все это приводило ко все большей замкнутости круга марранов, сохранявшего верность иудаизму в строгой тайне. Многие из крещеных избегали браков со «старыми» христианами и пользовались услугами сватов-марранов. Постепенно марраны создали особые собственные формы богослужения и ритуала, позволявшие им исполнять хотя бы часть заповедей (см. Мицвот), не вызывая подозрений. Нередко эти особенности передавались и их детям, хотя о степени приверженности последних к иудаизму судить труднее.
Изгнание не принявших крещения евреев из Испании (1492) официально мотивировалось необходимостью уберечь от их влияния души новых христиан. После этого изгнания марраны действительно оказались оторванными от своих еврейских корней и лишились помощи еврейских институтов (в исполнении обряда обрезания, убоя ритуального и т. п.). Они подвергались все большему воздействию и давлению со стороны церкви и инквизиции, внушавших им, в частности, что иудаизм является «смертоносной религией». И все же тайное исповедание иудаизма сохранялось в Испании вплоть до 18 в. и даже позднее. До наших дней сохранили обособленность марраны острова Мальорка (испанская провинция Балеарес), называемые чуэтас (см. Шуэтас).
Евреи Португалии (куда прибыла и часть беженцев из Испании) были насильно крещены в 1496–97 гг., когда король Мануэл начал беспрецедентную кампанию насильственного крещения еврейских детей (которых воспитывали на острове Сан-Томе, в отрыве от семьи) в надежде, что за этим последует и крещение родителей; вскоре подобными мерами было охвачено все еврейское население, и к концу 1497 г. в стране не осталось ни одного еврея, открыто исповедовавшего иудаизм. Одним из прозвищ обращенных было женти ди насаон, то есть `люди [особой] нации`. Однако местные марраны оказались не менее упорными, чем их испанские собратья. Волна возврата к иудаизму сопровождала визит Давида Реувени (16 в.; см. также Шломо Молхо). В 1620 г. королевский совет выдвигал предложение сослать марранов в Африку и там воспитывать их как истинных христиан. До сих пор в Португалии существуют марранские общины в городах Ковильян, Белмонти (обнаружена в 1917 г. Ш. Шварцем, 1880–1953), Браганса, поселении Аргоселу. А. К. ди Барруш Башту (1887–1961), португальский марран, официально вернувшийся к иудаизму, пытался увлечь за собой своих собратьев, издавая с этой целью журнал «Ха-лаппид» (на иврите `факел`) на португальском языке. В 1920-х гг. в Лондоне было основано Общество содействия португальским марранам; с его помощью построена синагога в городе Порту (фактически пустующая). Делегация португальских марранов посетила Израиль в начале 1980-х гг.
Марраны в других странах. Марраны начали покидать Пиренейский полуостров сразу же после насильственных крещений. Их эмиграция возрастала после каждого нового бедствия: введения инквизиции в Испании (1480/81) и Португалии (1536–40), вспышки особо жестоких преследований марранов в Португалии после 1630 г. и других. Власти обеих стран запрещали эмиграцию новых христиан, порой перехватывая и возвращая беглецов. И все же тайно или открыто (например, под предлогом паломничества в Рим, откуда они не возвращались) многие тысячи новых христиан покинули полуостров за три с половиной века господства инквизиции. Число марранов, тайно преданных иудаизму, было особенно велико среди беженцев из Португалии. Не случайно во многих странах Европы, Азии и Латинской Америки в 16 в. слово «португалец» стало обозначать еврея.
В 1603 г. группа португальских марранов (часть из них переселилась в Испанию после объединения обоих государств в 1580 г.) за выкуп в 200 тыс. дукатов в казну объединенного королевства добилась права покинуть его пределы и переселилась в Амстердам (см. ниже).
Ближайшая к Пиренейскому полуострову мусульманская страна Марокко приняла немало беженцев уже в 14 в. Еще большее их число поселилось в конце 15 в. – 16 в. в пределах Османской империи, включая Эрец-Исраэль. В 16 в. вернувшиеся к иудаизму бывшие марраны и их потомки проживали в основном в Каире, Иерусалиме, Цфате, Дамаске и Стамбуле (около 50 тыс. евреев в этих городах), а в Салониках они составляли большинство населения.
Протестантские страны, жители которых и сами были когда-то жертвами католической инквизиции, также охотно принимали марранов. В Лондоне, где община была основана выходцами с Канарских островов, Бристоле, а также в Гамбурге и других германских городах марраны появились, формально как католики, еще до Реформации, да и после нее долгое время продолжали вести двойную жизнь, так как протестанты предпочитали игнорировать существование евреев в своей среде, и последних это вполне устраивало. Так, Англия при Кромвеле молчаливо признавала присутствие марранов и не мешала их организации в общину (см. также Менашше бен Исраэль). Марраны и их потомки оставались основным элементом английского еврейства вплоть до 19 в.
В Амстердаме марраны появились лишь в конце 16 в., почти сразу открыто вернувшись к иудаизму, хотя официальное разрешение на проживание евреев здесь было получено только в 1615 г. Именно марраны превратили Амстердам в один из крупнейших центров еврейства 17 в. с рядом известных иешив, давших миру немало видных мыслителей-евреев. Марраны были в числе первых поселенцев голландских колоний — Суринама и Кюрасао (крупная сефардская /см. Сефарды/ община со второй половины 17 в.). Марраны селились и на других островах Вест-Индии (Барбадос, Мартиника, Подветренные острова).
В католических странах, даже неподвластных Испании и Португалии, положение общин марранов было менее прочным, хотя и здесь они порой процветали. Среди итальянских государств в папских владениях существовала и собственная инквизиция. Правда, во второй четверти 16 в. под властью пап Клемента VII, Павла III и Юлия III в Риме и особенно в Анконе марраны жили мирной и благоустроенной жизнью; но Павел IV (1555–59), провозгласивший контрреформацию, начал активную кампанию против них. Многие марраны Анконы были арестованы, 25 из них сожжены заживо (1555). В ответ Иосеф Наси пригрозил городу экономическим бойкотом, а его тетка, Грация Наси (см. Иосеф Наси), добилась освобождения тех итальянских марранов, которые были подданными турецкого султана. Документ от 1550 г. свидетельствует о наличии марранов среди испанских и португальских купцов во Флоренции. Одна из наиболее процветающих и крупнейших в Европе общин марранов существовала в Ферраре в середине 16 в.; однако в 1581 г. многие из марранов были арестованы, а трое отправлены в Рим и там сожжены (1583). В Венеции марраны начали селиться в 15 в. – начале 16 в.; несмотря на указы об изгнании в 1497 г. и 1550 г., их положение здесь постепенно укрепилось; они вели оживленную торговлю с Турцией. Неплохим было и положение марранов в Тоскане. Император Священной Римской империи Фердинанд II дал марранам охранную грамоту (1593), стремясь привлечь их в Пизу и Ливорно; в последнем городе община марранов действительно достигла процветания и к концу 18 в. насчитывала около пяти тысяч человек. В 1572 г. герцог Савойи и Пьемонта Эммануил Филиберт III разрешил группе марранов поселиться в своих владениях, обещав им защиту от инквизиции, но под давлением папы римского и своего дяди Филиппа II, короля Испании, прекратил поддержку, а в 1581 г. изгнал из своих владений португальских евреев. Однако вскоре марраны вернулись туда и получили обещанную защиту от суда инквизиции.
Во Франции (где поселение купцов из Португалии было разрешено Генрихом IV в конце 16 в.) марраны формально считались католиками до 1730 г., когда их официально признали евреями; но и ранее власти не вмешивались в их религиозную жизнь. Наиболее значительные общины марранов были в Бордо и Байонне, меньшие — в Ла-Рошеле, Нанте, Руане, Сен-Жан-де-Люзе, Биаррице, Ла-Бастиде и других городах.
Шатким было положение марранов во владениях Испании и Португалии вне Пиренейского полуострова: в принадлежавших Арагону Сицилии, Сардинии и Неаполе, в таких землях, как Фландрия (до ее отложения от империи Габсбургов), а также в колониях на Дальнем Востоке и в Америке. Здесь их нередко настигала инквизиция, как центральная, так и местная, введенная португальцами в Гоа, а испанцами — на Филиппинах и в американских колониях: в Лиме (1570), Мехико (1571) и Картахене (1610). Несмотря на это, Латинская Америка привлекала значительное число новых христиан. В Бразилии марраны открыто вернулись к иудаизму в период голландской власти (1624–54).
На севере и северо-востоке Европы марраны проникли в Данию, страны восточной Балтики и Польшу (Замосць).
Наряду с религиозной свободой, возможность экономической, социальной, а иногда и политической деятельности играли для марранов важную и порой решающую роль в выборе страны проживания. С другой стороны, принимавшие марранов государства были заинтересованы в них в указанных аспектах. Почти повсюду на новой родине марраны вскоре завоевывали видное положение во внешней и внутренней торговле и в области финансов. Они способствовали организации крупных банков и играли важную роль на бирже. Марраны занимали заметное место в крупнейших торговых компаниях (таких как Нидерландская Ост-Индская и Вест-Индская), а также в страховых обществах. Марраны создали предприятия по производству мыла, лекарств и другой продукции, внесли заметный вклад в развитие ремесел, монетного и оружейного дела и судостроения, заняли фактически господствующее положение в международной торговле, контролируя, а нередко и монополизируя торговлю кораллами, сахаром, табаком и драгоценными камнями. Этому способствовали их деятельность в ведущих торговых центрах, общая культура, а часто и родственные связи. Так, известны семья Тейшейра д’Андради в Амстердаме и Гамбурге, представители которой служили также финансовыми советниками шведской королевы Кристины (середина 17 в.), и семья Тейшейра Сампайю. Крупные семейные банки и торговые конторы (например, основанные Франсиско Мендесом в Лиссабоне) имели филиалы по всей Европе. Марраны способствовали выходу многих стран из их былой изоляции, их процветанию и переходу от средневековой к современной экономике. Марраны преуспевали и во многих других областях. Из их среды вышли выдающиеся дипломаты, такие как Грация Наси (Мендес) и герцог Наксосский Иосеф Наси (см. выше), ученые, врачи и большое число деятелей литературы, театра и музыки (см. Испанская и португальская литература, Итальянская литература, а также другие статьи по теме).
Со своей стороны, многие страны и народы дали марранам возможность развивать еврейские учреждения и культуру. Центр этой культуры перемещался вместе с центром еврейского книгопечатания (Феррара в середине 16 в., Венеция в конце 16 в., Амстердам в 17 в.). Значительные издательства, помогавшие распространению еврейской культуры, существовали также в Ливорно, Гамбурге, Лондоне и других городах.
На протяжении всей истории марранства бывали случаи, когда вернувшиеся к иудаизму марраны посещали Испанию и Португалию по делам и попадали в руки инквизиции.
Многие марраны и их потомки достигали успеха и славы вне еврейских общин, вливаясь в христианскую аристократию различных стран, иногда занимая высшие дипломатические, военные и административные должности, как, например, премьер-министр Англии Б. Дизраэли.
Толчком к изучению истории марранов послужило открытие доступа к архивам инквизиции (в конце 19 в.). С 1920-х гг. начался разбор и частичная публикация судебных дел марранов, число которых лишь в португальских архивах, видимо, превышает сорок тысяч. Стали публиковаться и списки приговоренных к аутодафе.