права человека
ПРАВА́ ЧЕЛОВЕ́КА в Израиле. Термин «права человека» относится к основным правам личности по отношению к обществу и государству. Основные права личности определяются в конституции или основных законах государства, не подлежащих отмене или изменению иначе, чем решением квалифицированного большинства законодательного органа, референдума и т. п. Они считаются постоянно действующими в силу самой природы человека, независимо от того, включены они в законодательные акты или нет. Права человека не зависят от личных достоинств, происхождения, имущественного или иного положения. Различают несколько основных групп прав человека: право на жизнь, безопасность и достоинство; право на свободу, равноправие; право на справедливое судебное разбирательство. Современная концепция прав человека в большой мере зиждется на принципах, которые еще в глубокой древности были сформулированы еврейской религией (см. Библия. История создания и характеристика отдельных книг Библии. Основы библейского мировоззрения) и тысячелетиями оставались главными ориентирами национальной жизни и культуры евреев. Идея самоценности человека выросла из положения иудаизма, согласно которому человек сотворен по образу и подобию Божьему и, следовательно, особо выделен из сотворенного Богом мира (Быт. 1:27; ср. Пс. 8:5–7). Тот же источник у нравственных основ современных представлений о правах человека: идеи неприкосновенности человеческой жизни («Не убий»); преодоления эгоизма и своекорыстия («Возлюби ближнего, как самого себя». Лев. 19:18; «Не радуйся, когда упадет враг твой, и да не веселится сердце твое, когда он споткнется». Притчи 24:17); сострадания к слабым и не умеющим или затрудняющимся постоять за себя («Пришельца не притесняй и не угнетай его; ибо вы сами были пришельцами в земле Египетской... Ни вдовы, ни сироты не притесняйте», Исх. 22:21–22) и т. д. В Библии впервые появляются требование правовой защиты тех, чьи интересы особенно уязвимы, — иноплеменника (см. Гер) и бедняка (Исх. 12:49; Втор. 24:14:15), идея высокой ценности человеческой свободы и предписание возвратить ее тем, у кого она отнята (Лев. 25:10; Иер. 34:17). В Талмуде подчеркиваются принципы равноценности и достоинства всех людей: Адам «создан единым ради мира людского, дабы один не говорил другому: мой предок выше твоего предка... — а Царь Царей царствующих, святой, да будет Он благословен, чеканит всех людей печатью Адама, но все они отличаются друг от друга. Так что каждый человек обязан сказать: ради меня создан мир» (Санх. 4:5). Иехуда Лива бен Бецалель высказывал даже идею свободы и равенства народов: не подобает одному народу подчинять другой, ибо Бог сотворил каждый народ ради него самого и каждому народу подобает быть свободным.
Другими источниками современной концепции прав человека являются идея естественного права, сформулированная древнегреческими философами-стоиками и развитая средневековыми схоластами, в частности, Фомой Аквинским, а также прообраз первой конституции — английская Великая хартия вольностей 1215 г. Идея естественных прав, принадлежащих человеку как таковому, получила дальнейшее развитие в трудах философов 17 в., в особенности Дж. Локка, и стала основой политического мышления нового времени. В конце 18 века идея прав человека нашла выражение в двух важнейших политических документах — Декларации независимости США (1776) и французской Декларации прав человека. Эти документы, легшие в основу ряда конституционных актов, были образцом для Всеобщей декларации прав человека (см. Р. Кассен), которая была принята Организацией Объединенных Наций 10 декабря 1948 г., а также для последующих конвенций о гражданских, политических, экономических и культурных правах. Эти документы положили начало широкому международному признанию прав человека. На них опираются правозащитные движения в странах, где нарушаются эти права. Среди участников этих движений было немало евреев, что отчасти объясняется влиянием нравственно-правовых традиций иудаизма.
Подчеркивая неразрывную связь с этими традициями, Декларация независимости Израиля отмечает, что еврейское государство возрождается в стране, где еврейский народ создавал ценности национальной и общечеловеческой культуры и дал миру в наследие нетленную Книгу книг, а также провозглашает твердое обязательство сохранять верность этим ценностям: «Государство Израиль... будет зиждиться на основах свободы, справедливости и мира, в соответствии с идеалами еврейских пророков. Оно осуществит полное общественное и политическое равноправие всех своих граждан без различия религии, расы или пола. Оно обеспечит свободу вероисповедания и совести, право пользования родным языком, право образования и культуры. Оно будет охранять святые места всех религий и будет верно принципам Хартии Организации Объединенных Наций».
Государство Израиль в качестве парламентской демократии с самого момента своего создания демонстрирует готовность и решимость соблюдать процедуру демократических выборов и охрану прав меньшинства. Однако сложная обстановка, в которой рождалась израильская демократия, прежде всего навязанная Израилю арабскими государствами война (см. Война за независимость), обусловили принятие Государством Израиль ряда вынужденных временных мер, ограничивающих права арабского меньшинства. Одной из таких мер стало принятие — почти без изменения — Чрезвычайных указов 1945 г., изданных британской администрацией для подмандатной Палестины. Другим важным решением этого рода было установление военного правления для арабских граждан страны. До 1966 г. арабы — граждане Израиля — находились под юрисдикцией чрезвычайного законодательства военного времени, а также подвергались различного рода политическим ограничениям. Пункт 9 Положения о законе и администрации, изданного в 1948 г., дает полномочия министру действующего правительства издавать чрезвычайные законы, которые могут отменять действие законов, принятых Кнесетом, всякий раз, когда возникает чрезвычайная ситуация. Правительственные органы стремились максимально ограничивать применение чрезвычайных законов, чтобы не допустить ущемления основных прав граждан. Процесс либерализации законодательства и норм повседневной жизни выразился, среди прочего, в отмене режима военной администрации для арабских граждан в 1966 г. После прихода к власти блока Ликкуд (1977), проявившего во время пребывания в оппозиции серьезную приверженность идее прав человека, произошла значительная либерализация законов, касающихся административных арестов; было отменено право властей депортировать израильских граждан (1979). Одновременно правительство Ликкуда использовало механизм чрезвычайного оборонного законодательства для утверждения необратимости еврейского присутствия на контролируемых территориях (см. ниже).
Государство Израиль относится к тем сравнительно немногочисленным странам, где права человека в основном соблюдаются. Об этом свидетельствуют оценки соблюдения прав человека в группе стран, которые приведены в международном журнале сравнительных исследований по общественным наукам, философии и праву «Хьюмен райтс куортерли» (т. 8, №4) на основе данных «Эмнести интернэшнл», «Фридом хауз» Государственного департамента США и других источников. Оценки даны по семибалльной системе: 1 — соответствует максимальному соблюдению прав человека, 7 — максимальному их нарушению; первая оценка — политические права /ПП/, вторая — гражданские права /ГП/.
Страна1974197519761977197819791980198119821983Израиль2/32/32/32/32/32/22/2-/-2/22/2Франция1/21/21/21/11/11/21/21/21/21/2Финляндия2/22/22/22/22/22/22/22/22/22/2Италия1/21/21/22/12/12/22/21/21/21/2Турция2/42/32/32/32/32/32/35/55/54/5Египет6/66/46/45/45/45/55/55/55/55/5Сирия7/76/76/76/65/65/65/65/65/66/7
Несмотря на прочную репутацию Израиля как единственной страны во всем регионе Ближнего Востока, в которой права человека в основном соблюдаются, в самом израильском обществе многие предпочитают подчеркивать имеющиеся здесь ограничения: военную цензуру, хотя она касается исключительно вопросов, связанных с национальной безопасностью, закрытость для средств массовой информации так называемых зон безопасности, тот факт, что обязательная воинская повинность не распространяется на израильских граждан-арабов, и т. п., которые объясняются попытками арабских стран уничтожить Государство Израиль военной силой, экономическим бойкотом и террором против мирного населения. Для Израиля актуальна и проблема сохранения национального еврейского характера государства: Закон о возвращении, например, касается лишь евреев, хотя это не вполне соответствует букве Всеобщей декларации прав человека; преимущественное внимание уделяется созданию новых и благоустройству существующих еврейских поселений, что вызывает протесты со стороны национальных меньшинств, и т. д. Ряд нерешенных вопросов в области прав человека связан с отсутствием в стране конституции (см. Государство Израиль. Государственное устройство) с закрепленными в ней правами граждан и даже отдельного конституционного закона о правах человека, которые могли бы предотвратить возможность принятия Кнесетом законов, порой используемых для дискриминации каких-либо групп населения или отдельных лиц, например, неортодоксальных религиозных общин (см. Консервативный иудаизм; Реформизм в иудаизме), лиц еврейского происхождения, перешедших в другую религию, иногда даже не по своей воле, и т. д. Принятию таких конституционных законодательных актов препятствуют ортодоксально-религиозные партии (например, Агуддат Исраэль), поскольку в некоторых случаях современное понимание прав человека вступает в противоречие с галахическими (см. Галаха) установлениями. Хотя Декларация независимости провозглашает свободу совести и религии одним из основных принципов израильской демократии, свобода вероисповедания в Израиле ограничена, поскольку законы обязывают граждан находиться под юрисдикцией религиозных судов (прежде всего это касается брака и развода) независимо от их личного желания и отношения к религии. Большая часть нерелигиозных граждан Израиля дорожит идущими от иудаизма национальными традициями, тысячелетиями формировавшими облик еврейского народа и его жизненный уклад, и готовы мириться с отсутствием в стране гражданского брака и развода, со строго галахической интерпретацией заповеди об отдыхе и вследствие этого бездействующими по субботам и в дни религиозных праздников культурными и другими учреждениями, общественным транспортом, с кашрутом в пищевой промышленности, в еврейских кафе и ресторанах и т. д. С другой стороны, многие граждане Израиля видят в этих ограничениях ущемление прав человека, особенно права выбирать образ жизни по собственному усмотрению. Выражающие взгляды этой части населения партии и движения (Мерец /Яхад/, Шиннуй и некоторые другие; см. Государство Израиль. Политическая жизнь, партии) ведут многолетнюю, но пока безуспешную борьбу за принятие Кнесетом закона о правах человека. В ноябре 1989 г. проект такого закона был внесен парламентской фракцией Рац (см. Движение за права гражданина) и после предварительного его обсуждения на пленарном заседании Кнесета передан в Комиссию по конституции, законодательству и праву. На страже прав человека в этих условиях стоит ряд принятых Кнесетом частных законов (закон, запрещающий дискриминацию по любым признакам при приеме на работу; закон, запрещающий всякую дискриминацию по признаку пола, и некоторые другие) и судебная система страны, которая сводит к минимуму отрицательные последствия конституционной неурегулированности этой проблемы посредством ограничительного толкования принятых Кнесетом потенциально дискриминационных законов, ссылок на подписанные Израилем Международные конвенции по правам человека и Декларацию независимости (не имеющую правовой обязывающей силы, но содержащую моральное обязательство Государства Израиль в области прав человека). Особенно велика здесь роль Верховного суда Израиля, который в качестве Высшего суда справедливости (см. Государство Израиль. Судебная система Израиля) строго следит за соблюдением властями требований Всеобщей декларации прав человека и пользуется своим правом отменять противоречащие ей решения органов исполнительной власти. В защите прав человека от административного произвола важную роль играет и Государственный контролер страны (см. Государство Израиль. Государственное устройство. Государственный контролер).
В 1992 г. были приняты два основных закона — «О свободе предпринимательства» и «О достоинстве и свободе человека», обеспечивающие конституционную защиту таких прав человека, как право на жизнь, свободу и достоинство, свободу предпринимательской деятельности и передвижения, право на собственность и невмешательство в личную жизнь. В 1995 г. Верховный суд вынес беспрецедентное решение, согласно которому он обладает полномочиями осуществлять юридическую проверку законов, принимаемых Кнесетом, и отклонять законы, которые ущемляют права, перечисленные в основных законах. Хотя Верховный суд не дал однозначного ответа, содержатся ли в основных законах нормы, защищающие такие права человека, как свобода слова, совести и религии, равноправие, он склонен трактовать эти свободы как вытекающие из закона о достоинстве и свободе человека. Важным шагом в утверждении прав человека являлось официальное присоединение Израиля к главным международным конвенциям: «О гражданских и политических правах» (1966); «О социальных, экономических и культурных правах» (1966); «О ликвидации всех форм расовой дискриминации» (1966); «Об отмене всех форм дискриминации женщин» (1979); «О запрещении пыток, а также жестокого, бесчеловечного либо унижающего достоинство отношения или наказания» (1984); «О правах ребенка» (1989). Хотя под некоторыми из этих конвенций Израиль поставил свою подпись, Кнесет ратифицировал их лишь в 1991 г.
Большое значение для обеспечения прав человека имеет деятельность правозащитных организаций, среди которых наиболее крупной и влиятельной является Всеизраильское общество защиты гражданских прав, созданное в 1972 г. Его председателями в разное время были профессор Г. Клингхофер, судьи Ш. Агранат и Х. Кохен, профессор Рут Гавизон. Общество выступает инициатором новых законов и, работая в тесном сотрудничестве с законодательной комиссией Кнесета, способствует их принятию. Оно представляет граждан и организации в судах (прежде всего в Высшем суде справедливости) при слушании дел, связанных с правами человека.
Более сложен вопрос о правах человека в отношении населения территорий, которые оказались под израильским контролем в результате Шестидневной войны. До тех пор, пока у этих территорий нет более постоянного правового статуса (так как, с одной стороны, арабские страны отказывались заключить мирный договор с Израилем и установить с ним вместо временных линий перемирия постоянные и общепризнанные государственные границы, а с другой, Израиль, стремясь действовать в рамках международного права, избегал распространить на них свой суверенитет в одностороннем порядке), а у их жителей — какого-либо определенного гражданства, речь здесь вообще могла идти только о гуманитарных правах, но не о гражданских и политических. Не бесспорен и вопрос о временном правовом статусе этих территорий. Согласно израильской официальной позиции, нет строго юридических оснований квалифицировать их как «оккупированные», поскольку термин «оккупация» применим лишь к территориям, которые до вооруженного конфликта находились в пределах пользующихся международным признанием границ других государств; вхождение же после Войны за независимость Иудеи и Самарии в состав Иордании, а полосы Газы в состав Египта не было признано большинством стран мира, за исключением Великобритании и Пакистана (см. Государство Израиль. Еврейские поселения на контролируемых территориях). Связанные с этим сомнения в формально-правовой обоснованности требований к Израилю руководствоваться в отношении жителей этих территорий четвертой Женевской конвенцией от 12 августа 1949 г., в которой речь идет о населении «оккупированных территорий», не касаются морального долга Израиля как демократического государства соблюдать установленные международным сообществом, в том числе этой конвенцией, гуманитарные права человека (в этом духе высказался и Высший суд справедливости Израиля). Ввиду этого сразу после окончания Шестидневной войны, когда на контролируемых территориях стала создаваться военная администрация, каждому израильскому солдату и офицеру был вручен приказ 33.0133 Генерального штаба Армии обороны Израиля, в текст которого (во введение) были включены все четыре Женевские конвенции 1949 г., чем их несоблюдение было приравнено к нарушению воинского приказа. Несмотря на то, что израильское правительство предприняло и ряд других мер для сведения к минимуму возможности произвола со стороны военной администрации, арабские страны с конца 1960-х гг. открыли в широких международных масштабах кампанию травли против Израиля, представляя его самым злостным в мире нарушителем прав человека, а вопрос о правах человека на контролируемых территориях — как самую неотложную проблему мирового сообщества в гуманитарной области. Успеху такой кампании способствовали условия «холодной войны», которые, с одной стороны, гарантировали арабским странам безоговорочную поддержку советского блока и большинства так называемых неприсоединившихся стран как в Организации Объединенных Наций, так и на любом другом международном форуме, а с другой — почти полностью политизировали проблему прав человека, то есть превратили ее из общечеловеческой гуманитарной цели в средство моральной и политической дискредитации противников.
В результате этого в ООН и большинстве иных международных организаций до конца 1980-х гг. систематически принимались резкие антиизраильские резолюции. Основанием для них, как правило, становились отчеты двух параллельных аппаратов расследования (даже в отношении Южной Африки ограничились одним): созданной в марте 1969 г. Рабочей группы Комиссии ООН по правам человека и образованной в сентябре того же года Специальной комиссии Генеральной Ассамблеи — обе по вопросу об израильской политике на оккупированных территориях, и обе в составе представителей стран, враждебно относящихся к Израилю и не имеющих с ним дипломатических отношений. Вначале Специальная комиссия Генеральной Ассамблеи основывала свои отчеты только на показаниях лиц, изгнанных израильскими властями с контролируемых территорий или сбежавших из Израиля после совершения террористических и диверсионных актов, а также на заявлениях официальных представителей арабских стран (формально оправдывая это отказом Израиля сотрудничать с ней, комиссия полностью игнорировала мотивы его отказа: отсутствие правовой основы для ее деятельности, открытая враждебность к нему всех ее членов и отклонение израильского предложения расследовать одновременно соблюдение прав человека по отношению к евреям в арабских странах). Позднее в отчетах этой комиссии стали появляться и ссылки на израильскую прессу, но лишь на те материалы, в которых положение на контролируемых территориях освещалось с отрицательной стороны. В отчетах комиссии ни разу не упоминались позитивные изменения в области прав человека, которые произошли на контролируемых территориях при израильской администрации: отмена в местных судах смертной казни (ранее широко применявшейся здесь в соответствии с уголовными кодексами Иордании и Египта) и неприменение ее израильским военным судом; беспрецедентное в мировой практике право лиц, не обладающих гражданством, обращаться в Верховный суд Израиля с жалобами на действия администрации (этим правом часто пользуются лица, депортированные с контролируемых территорий за враждебную деятельность, что существенно снижает обоснованность критики таких решений как внесудебных); впервые введенные здесь свободы — отправления религиозного культа для приверженцев всех вероисповеданий, предпринимательской деятельности, передвижения внутри страны и за ее пределы, в том числе в соседние арабские страны, сохранявшие состояние войны с Израилем (о политике «открытых мостов» см. Государство Израиль. Исторический очерк. Социально-экономические проблемы); заметное повышение уровня жизни населения и создание современной системы здравоохранения и образования, в том числе ранее не существовавшего высшего (с 1967 г. открыты четыре арабских университета), и т. д. Комиссия нередко представляла нарушения прав человека как факты, которые с точки зрения международного права не являются таковыми (например, в разделе 141 отчета Специальной комиссии за 1970 г. отмечалось как грубое нарушение прав человека в области образования изменение учебных программ в школах, хотя единственной акцией израильских властей был запрет на использование учебников, в которых содержится открытая проповедь ненависти к еврейскому народу и Государству Израиль). Заинтересованность только в порочащих Израиль сообщениях комиссия продемонстрировала и в опубликованном ею дважды в марте 1978 г. в виде платного объявления в газете «Ма‘арив» обращении к израильской общественности с призывом о сотрудничестве, где она назвала себя «Специальной комиссией Генеральной Ассамблеи ООН по расследованию израильской политики, нарушающей (вместо «касающейся», как в ее точном названии) права человека по отношению к населению оккупированных территорий».
Обвинения в адрес израильской политики на контролируемых территориях еще более усилились в период первой интифады (с 1987 г.), когда в ответ на массовые насильственные выступления, подстрекаемые и щедро финансируемые арабскими странами, военная администрация вынуждена прибегать к жестким мерам в отношении их инициаторов и наиболее активных участников. В критике в адрес правительства Израиля со стороны определенных кругов в самой стране (например, движение Бе-целем) и международных организаций (в частности, Эмнести интернешнл) часто не принимается во внимание вынужденный характер этих мер, а также их соответствие, как правило, 64-й статье самой четвертой Женевской конвенции, гласящей: «... Оккупирующая Держава может подчинить население оккупированной территории действию постановлений, существенно необходимых для выполнения ее обязательств, согласно настоящей Конвенции, поддержания нормального управления территорией и обеспечения безопасности оккупирующей Державы, личного состава и имущества оккупационных войск, а также используемых ею объектов и коммуникационных линий».
Вопрос о будущем контролируемых территорий занимает центральное место в борьбе политических партий в Израиле. Под давлением различных политических сил началось строительство поселений, функционирование которых обеспечивалось различными израильскими службами. После прихода к власти Ликкуда (1977) тенденция к интеграции территорий без интеграции их арабского населения стала государственной политикой Израиля. На контролируемых территориях действуют две законодательные системы: территориальная для арабского населения и персональная для еврейских поселенцев, на которых были распространены израильские законы. Арабское население территорий, лишенное политических прав, было подчинено военной администрации, которая широко применяет чрезвычайные меры борьбы с терроризмом, нередко противоречащие общепринятым представлениям о правах человека. Военные власти использовали практику коллективных наказаний — взрывы домов террористов, в которых жили их семьи, закрытие учебных заведений и т. п. Как нарушение прав человека могут быть квалифицированы депортации палестинцев, занимающихся деятельностью, которую военные власти признали опасной, а также открытие огня боевыми патронами во время массовых беспорядков.
После подписания в 1993 г. соглашения между Израилем и Организацией Освобождения Палестины число вынужденных нарушений израильскими властями прав человека на контролируемых территориях уменьшилось. Однако вспышка палестинского террора во время начавшейся в 2000 г. второй интифады («интифады ал-Акса») вынудила Израиль к ответным действиям, часто несовместимым со скрупулезным соблюдением прав человека. Наиболее распространенным ответом на террористические акты, как совершенные, так и ожидаемые, является такая мера коллективного наказания, как полная или частичная блокада территорий. Во время такой блокады военное командование неоднократно отказывалось разрешить проезд машинам с тяжело больными и медицинским персоналом в связи с тем, что такие машины иногда использовались для провоза взрывчатки с целью совершения террористических актов. Однако в результате отказа властей пропустить машины с больными погибло несколько человек, в том числе новорожденный младенец.
Пункт 7 Международной конвенции о гражданских и политических правах запрещает пытки. Однако методы «ограниченного физического воздействия», применяемые израильской службой общей безопасности Шабак и официально разрешенные в Израиле как средство предотвращения грозящей непосредственной опасности теракта, содержат элементы пыток. Применение этих методов при допросах некоторых деятелей крайне правого еврейского движения, равно как и смерть заключенного-палестинца в результате применения к нему официально разрешенных методов допроса, вызвали широкую общественную дискуссию и поставили под сомнение целесообразность применения методов «ограниченного физического воздействия».
В борьбе с палестинским террором Армия обороны Израиля старается избегать применения таких средств, которые вели бы к жертвам среди гражданского населения или причинения ему излишних страданий. Однако «точечные удары», наносимые по наиболее опасным террористам, нередко вели к гибели невинных людей.
Одной из важнейших гарантий соблюдения прав человека в Израиле является закон о равных возможностях в трудовой деятельности, запрещающий дискриминацию граждан на основании их пола, семейного положения, сексуальной ориентации и состояния беременности. В 1995 г. к закону принята поправка, запрещающая дискриминацию по признакам национальности, страны происхождения, вероисповедания, партийной принадлежности, убеждений и возраста. Несмотря на предельно четкие формулировки закона, на практике существует дискриминация нескольких групп населения при приеме на работу, в том числе в государственные учреждения. Так, предпочтение, отдаваемое при приеме на государственную службу, ставит в неравное положение женщин, арабов, инвалидов и большинство новых репатриантов. Дискриминация арабского населения проявляется и при осуществлении права на жилище и владение землей. Дискриминация новых репатриантов практиковалась Министерством внутренних дел, находившемся под контролем ультраортодоксальной сефардской партии Шас. Министерство произвольно лишало репатрианта гражданства по недоказанному подозрению в том, что он сообщил ложную информацию или подделал документы, свидетельствующие о его еврействе.
Вопрос о еврействе особенно болезненно затрагивает репатриантов из бывшего Советского Союза, среди которых много детей от смешанных браков. Нормализации положения может способствовать ограничение монополии ортодоксального иудаизма, легитимация других течений в иудаизме, создание альтернативных кладбищ, признание законности гиюра, пройденного за пределами Израиля в рамках консервативного или реформистского иудаизма (последнее особенно важно для репатриантов из США).
Ряд нарушений прав человека отмечен в практике высылки из страны иностранных рабочих, являющихся нелегальными иммигрантами, а также их детей, в том числе и родившихся в Израиле.