прозелиты
ПРОЗЕЛИ́ТЫ (גֵּרִים, герим; см. Гер). В библейскую эпоху не существовало формальной процедуры обращения в иудаизм; принятие еврейской религии было лишь следствием приобщения человека к народу Израиля (ср., например, кн. Руфь 1:16: «Народ твой будет моим народом, и твой Бог будет моим Богом»). В период пленения вавилонского изменилась концепция: принятие еврейской веры (даже когда это делалось из «страха перед евреями») является предварительным условием принадлежности к еврейскому народу (ср. Эсф. 8:17, где прозелиты названы митъяхадим, буквально `становящиеся иудеями`). Таким образом, можно говорить о переходе в иудаизм в строгом смысле слова начиная с эпохи Второго храма. Эзра и Нехемия, стремясь предохранить вернувшихся изгнанников от религиозного синкретизма — следствия переселения в Эрец-Исраэль значительных масс чуждого населения, настаивали на резком обособлении евреев от окружающих народов и вели непримиримую борьбу против браков смешанных (см. также Мал’ахи). Это, однако, не означало принципиального отказа от прозелитизма. Так, среди вновь принявших завет названы и те, кто «отделились от народов иноземных к закону Божьему, жены их, сыновья их и дочери их...» (Нех. 10:28).
Вместе с тем, отсутствие политической независимости в персидскую и эллинистическую эпохи вызывало тенденцию к национально-религиозной замкнутости и, как следствие, готовность принимать в свою среду лишь того, кто уверовал в Бога евреев; тогда вошел в употребление термин гер-цедек (буквально `прозелиты из благочестия`). Однако с возникновением царства Хасмонеев и с расширением его границ начинается тенденция массового принудительного обращения в иудаизм покоренных народов, в частности, идумеев (см. Эдом) Иохананом Гирканом I, итуреев Аристобулом I и части населения тех территорий, которыми овладел Александр Яннай.
В Талмуде фигурирует особый тип прозелита — гер-тошав (буквально `гер-житель`; ср. Лев. 25:35, 47), отличающийся от гер-цедек. По-видимому, речь идет о потомках тех, кто принял иудаизм под принуждением, как было во времена Хасмонеев. Относительно сущности их обращения мнения законоучителей расходились: означает ли оно принятие этими людьми только запрета идолопоклонства, принятие семи Ноевых сынов законов или же всех мицвот, за исключением правил убоя ритуального. Во всяком случае можно предполагать, что большинство обращенных во времена Хасмонеев приняли и выполняли только семь законов Ноевых сынов. Таким образом, гер-тошав — не более, чем выражение преходящей исторической реальности. Это были потомки людей, которые — под давлением или добровольно — приняли на себя выполнение определенного числа мицвот; им была дана возможность раствориться среди евреев, однако, с другой стороны, к ним относились подозрительно, а в большинстве халахот (см. Галаха) они приравниваются к иноверцам.
В талмудическую эпоху появляется глагол легайер (от гер) — `обращать в иудаизм`, откуда и современный термин гиюр.
Упадок политической мощи еврейского государства и постепенное превращение его в римскую провинцию изменили отношение соседних народов к евреям и повлекли за собой уменьшение числа случаев перехода в иудаизм в Эрец-Исраэль и соседних странах. Однако в Римской империи в целом принятие иудаизма получило широкое распространение. Евреи, жившие в рассеянии, были активными проводниками религиозных концепций иудаизма. В сущности, вся еврейская эллинистическая литература в значительной степени представляет собой пропагандистскую религиозную литературу. Повсюду, где селились евреи (то есть во всех портовых городах и торговых центрах Средиземноморья), они вызывали любопытство местного населения уникальностью своей религии, резко отличавшейся от воззрений и практики языческого мира. Это любопытство могло развиться в презрение или ненависть, но могло также стать началом пути, завершавшегося прозелитизмом. Во всяком случае, значительную численность еврейского населения Римской империи, оцениваемую некоторыми исследователями в 7–10% от общей численности населения, трудно отнести на счет естественного прироста, и потому следует допустить широкое распространение прозелитизма в империи. Однако приверженность к вере Израиля различалась по степени. Были такие, кто отказывался от идолопоклонства и принимал веру в единого Бога; другие шли дальше, соблюдая субботу и воздерживаясь от употребления в пищу мяса нечистых животных (последняя категория получила название себоменой, по-гречески, буквально `богобоязненные`). Однако в качестве прозелитов считались у евреев и у неевреев лишь те, кто прошел обряд обрезания. Тем не менее, себоменой рассматривались как эллинистическими евреями, так и неевреями как люди, стоящие на пути полного превращения в евреев. Так, римский сатирик Ювенал, порицавший их, пишет: «Отец не работает по субботам и не ест свинины, а сыну уже мало этого, и он обрезан» (Сатиры XIV, 96–106). Иосиф Флавий с гордостью отмечает, что многие греки приняли учение евреев и что нет города, где бы не было соблюдающих субботу, зажигающих свечи и воздерживающихся от запрещенной евреям пищи (Апион 2:39). Это подтверждается Горацием, Дионом Кассием и Сенекой, который даже жалуется, что еврейский образ жизни получил распространение во всех странах и что «побежденные дали свои законы победителям» (цитируется у Августина, Град Божий VI, 11). Наиболее известным примером прозелитизма в иудаизм было обращение царей Адиабены в середине I в. н. э. Можно предположить, что вместе с царицей Еленой и ее сыновьями иудаизм приняли многие жители этой страны. В правление императора Тиберия в Риме перешла в иудаизм знатная матрона Фульвия. Жена императора Нерона, Поппея, симпатизировала иудаизму. В конце I в. н. э. консул Флавий Клемент и его жена Домитилла приняли еврейский образ жизни, за что были обвинены в безбожии; император Домициан казнил Флавия и сослал Домитиллу в Эрец-Исраэль. В одном из папирусов начала II в. жители Александрии жалуются императору Траяну, что «его сенат полон евреев». По римскому праву обращение в еврейство не составляло преступления, если только новообращенный не демонстрировал нежелания поклоняться богам империи; в последнем случае его можно было обвинить в безбожии. Император Домициан поощрял доносы на перешедших в иудаизм, однако император Нерва запретил доносительство, хотя не отменил закона о наказании «безбожников». После запрета императором Адрианом обрезания резко уменьшилось число прозелитов. Его преемник Антонин снял этот запрет с евреев, но не с прозелитов. Тем не менее, прозелитизм продолжался, особенно в местностях, удаленных от имперских центров. Прозелитизм как таковой не запрещался законом вплоть до превращения христианства в официальную религию империи. Множество прозелитов было во владениях персидской державы. Правитель Химьяра в южной Аравии Зу Нувас принял иудаизм еще до восшествия на трон. Во время его царствования христианские подданные Химьяра подвергались гонениям; Зу Нувас поддерживал связи с законоучителями Тверии.
Правила гиюра. Порядок принятия прозелита, установленный таннаями, сформулирован следующим образом: «В наши дни, когда кто-либо обращается с просьбой о гиюре, мы говорим ему: Какова твоя цель? Разве ты не знаешь, что ныне народ Израиля пребывает в жалком состоянии, притесняем, изгнан и претерпевает постоянные страдания? Если он отвечает: Мне это известно, и я недостоин этого, — мы незамедлительно принимаем его и наставляем в некоторых из легких мицвот и в некоторых из тяжелых мицвот... и уведомляем его о наказании за их преступление... и сообщаем ему также о вознаграждении за их соблюдение... и не стремимся возложить на него слишком много и быть слишком скрупулезными» (Иев. 47а). Принятие прозелита «под сень Божественного присутствия» (см. Шхина) сравнивается с заключением Израилем завета с Богом, то есть сопровождается обрезанием, омовением и жертвоприношением (Бр. 2:4). Обращение должно совершаться в присутствии трех судей бет-дина, лишь тогда гиюр имеет законную силу. Принятие иудаизма означает принятие прозелитом на себя всех предписаний еврейской религии (ср. Исх. 12:49). Тем не менее, хотя законоучители стремились во всех отношениях приравнять прозелита к еврею, принявший иудаизм сохранял определенные отличия, связанные с его происхождением. Например, во время молитвы наедине прозелит должен говорить «Бог отцов Израиля», а в синагоге — «Бог ваших отцов» вместо «Бог наших отцов» (Ма‘ас. Ш. 5:14; Бик. 1:4; но см. Маймонид. Маймонид как галахист) и т. п. Прозелит порывает со своими прежними родственными связями и «рассматривается как новорожденный». Его еврейское имя более не связывается с именем его кровного отца, и его называют «сыном нашего отца Авраама». Позднее вошло в обычай называть прозелита «Авраам, сын Авраама». Если после обращения у прозелита не родились наследники, его имущество остается выморочным, и всякий, кто завладел им, становится его собственником (ББ. 3:3; 4:9 и др.). Прозелит может жениться на любой еврейке — даже дочери кохена (Кид. 73а и др.). Однако женщина-прозелит не может выйти замуж за кохена (если только она не была обращена в иудаизм в возрасте младше трех лет и одного дня — Иев. 60б и др.), хотя если такой брак уже заключен, развод не обязателен (Кид. 4:7 и др.). Прозелит может вступить в брак с мамзером. Прозелит, если ни один из его родителей не был евреем, не может быть назначен на общественную должность или быть судьей в уголовном (но не в гражданском) деле (Иев. 45б; Кид. 76б; Санх. 36б и др.).
Отношение к прозелитам в талмудической литературе преимущественно положительное, хотя в словах некоторых законоучителей сквозит нежелание обращать иноверцев в еврейство. Так, рабби Эли‘эзер бен Гиркан спорил по этому поводу с Аквилой (см. Онкелос и Аквила), который был прозелитом. Отношение в принципе определялось политическим и личным опытом раввинов. Во время восстаний и войн первых веков н. э. многие прозелиты и их потомки проявили нелояльность к принявшему их народу (ср. Апион 2:39). О таких прозелитах говорится и в барайте (Ав. Зар. 3б), где они названы герим грурим (`прозелиты-попутчики`), — они выполняют все положенные обряды, а «когда видят войну Гога и Магога... каждый оставляет предписания и идет своей дорогой». Во времена Бар-Кохбы восстания о таких прозелитах было сказано, что они «задерживают приход Мессии» (Нид. 13б). В тот же период рабби Нехемия говорил: «Один принял иудаизм, чтобы жениться, другая — чтобы выйти замуж; есть, что перешли в иудаизм ради царского стола или чтобы стать слугами Соломона... есть такие, что стали прозелитами из-за страха перед львами [герей арайот — ср. II Ц. 17:24–28; о самаритянах] или из-за своих сновидений, а другие — прозелиты Мордехая и Эсфири [ср. Эсф. 8:17, см. выше], — все они не прозелиты, если только не примут иудаизм в это время» (Иев. 24б), то есть в эпоху политического упадка, угнетения, преследований и материальных трудностей. В учениях амораев преобладающее мнение выражено в изречении: «прозелиты любимы Богом; всюду Он видит в них часть Израиля» и ряде подобных ему (Мех. дрИ. Незиким [Мишпатим] 18). Амораи, как и их предшественники таннаи, стремились «не закрывать дверь перед прозелитами, которые могут прийти» (там же). По словам рабби Эли‘эзера, Бог рассеял Израиль среди народов только для того, чтобы увеличить его численность через присоединение к нему прозелитов (Псах. 87б). Уважение к прозелитам обнаруживается в традиции, видящей в таких великих законоучителях, как рабби Акива и рабби Меир, потомков прозелитов. Однако известны и высказывания противоположного характера, например: «тяжелы прозелиты для Израиля, как короста» (Иев. 47б).
Христианство и ислам рассматривали переход из их веры в другую как преступление; смертная казнь грозила как прозелитам, так и принявшим их. Это резко уменьшило число прозелитов, а те из христиан, кто, рискуя жизнью, переходил в иудаизм, как правило, были вынуждены эмигрировать (с помощью евреев) в страны с иной религией. Вне пределов христианского и мусульманского мира иудаизм был принят в 8 в. высшими классами хазар (см. Хазария). Нет сведений о переходе в иудаизм мусульман (кроме отдельных случаев на Кавказе под русской властью), однако принятие христианами иудаизма в мусульманских странах не только не было запрещено, но и было довольно частым явлением среди христианских рабов в домах евреев, так как еврейский закон требовал от хозяев совершить над ними обряд обрезания и ритуального омовения. Источники упоминают также, что некоторые рабы отказывались принять иудаизм или, хотя формально и были обращены, продолжали оставаться неевреями. В христианских странах прозелитами были главным образом служители культа, пришедшие к еврейству в ходе изучения теологии и сравнения Нового завета с так называемым Ветхим, то есть с еврейской Библией). Некоторые из них, став прозелитами, даже пытались обратить в иудаизм других. Сведения о христианских прозелитах в этот период весьма скудны и отрывочны. Придворный священник Людовика Благочествого, Бодо, принял иудаизм около 840 г.; бежав в мусульманскую Испанию, он под именем Эл‘азар писал антихристианские полемические сочинения (см. Полемическая литература) и даже побуждал халифа Кордовы принудить местных христиан к переходу в иудаизм. В 1012 г. майнцский священник Вицилин стал прозелитом и написал ряд сочинений, в которых он, основываясь на Библии, доказывал истинность еврейской веры (по мнению некоторых исследователей, его деятельность послужила причиной изгнания евреев из Майнца в том же году; см. Изгнания). К этому же времени относятся сведения о богатой христианке из знатного рода, принявшей иудаизм и поселившейся в Нарбонне, где она вышла замуж за некоего рабби Давида. Другим известным случаем прозелитизма было обращение Овадии ха-Гера (около 1100 г.); его биография частично известна из фрагментарных материалов, обнаруженных в Каирской генизе. В его заметках, в которых, в частности, рассказывается об архиепископе г. Бари (в 1062–78 гг.) Андреасе, «в чье сердце Бог вложил любовь к Торе Моисея. Он оставил свою землю и пост архиепископа... и совершил обрезание. Беды и несчастия обрушились на него... потому что необрезанные хотели убить его, но Бог спас его от них... [люди], видя его поступки и действуя по его примеру, также вступали в завет с Богом живым... Он [Андреас] прибыл в Египет и жил там до самой смерти...» История Андреаса получила широкую известность в Италии и Греции. Некоторые прозелиты скрывали свой переход в иудаизм, переселяясь из одной христианской страны в другую. Так, есть сведения о семье прозелитов из Венгрии, жившей в Северной Франции или Германии в 12 в. Глава семьи Аврахам и его сыновья Ицхак и Иосеф комментировали Библию, критикуя ее христианскую интерпретацию и Новый завет. Один из учеников Я‘акова бен Меира Тама сообщает о прозелите, изучавшем «Библию и Мишну круглые сутки». Сохранились шесть пиютов Иосефии, прозелита, жившего во Франции в 12 в. В конце того же века некий прозелит в Вюрцбурге, знавший «язык священников» (то есть латинский), но не знавший иврита, сделал для себя копию Пятикнижия с «книги [христианских] священников», то есть с церковной канонической Библии на латыни. Некий прозелит по имени Овадия обращался с галахическими вопросами к Маймониду, и тот в ответных письмах выражал глубокое уважение к самому прозелиту, его галахической учености и к прозелитизму как таковому. Некоторые прозелиты принимали мученическую смерть (см. Киддуш ха-Шем), были даже такие, которые специально для этого перешли в иудаизм. В 1264 г. в Аугсбурге был сожжен «Аврахам бен Аврахам... отвергший богов иноверцев и разбивший головы идолов...» На его смерть написали элегии некоторые выдающиеся еврейские ученые этого поколения. В 1270 г. в Визенбурге (Германия) был схвачен и сожжен Аврахам бен Аврахам из Франции, где он был уважаемым монахом, но, приняв иудаизм, бежал. В 1275 г. некий монах Роберт из Рединга (Англия) стал прозелитом. В 14 в. евреи Арагона переправили группу немецких христиан на Мальорку с целью обращения; дело раскрылось, но евреи отделались крупным штрафом.
Источники не позволяют установить размах прозелитизма в средние века, однако случаи перехода в иудаизм повторялись в каждом поколении. Сохранились многочисленные церковные постановления, призванные предотвратить переход христиан в иудаизм.
В начале нового времени отношение евреев к прозелитизму приобретает отрицательный характер. Хотя бет-дин не имел права отвергать желающего принять иудаизм даже после предупреждения относительно серьезности подобного шага, а Шулхан арух и другие галахические установления этого периода оставили в силе законы о прозелитизме, законоучители неоднократно утверждали, что принятие прозелита в общину — лишь формальный долг. Тем не менее, случаи перехода в иудаизм имели место. Некоторые прозелиты работали в еврейских типографиях (в Амстердаме, в различных городах Германии, в Стамбуле и в Салониках). Некий христианин, посетивший Иерусалим в 1494–96 гг., сообщает, что он встретился там с двумя бывшими монахами, которые «за три года до этого оставили христианство и приняли еврейскую веру». Шломо Лурия предостерегал против принятия прозелитов, а Моравский ва‘ад и Литовский ва‘ад даже угрожали строгим наказанием тем, кто способствовал переходу неевреев в иудаизм или покровительствовал прозелитам. Такое отношение ва‘адов частично объясняется опасением тяжелых последствий для общины, так как в Польше и Литве общины неоднократно подозревались в миссионерстве, что им строжайше воспрещалось. С распространением протестантизма в Польше в 16 в. его сторонников подозревали в сочувствии иудаизму. С 40-х гг. этого века евреев Литвы начали обвинять в тайной переправке прозелитов в Турцию; было произведено официальное разбирательство, сильно повредившее литовскому еврейству. Отрицательное отношение евреев к прозелитизму в этот период нельзя, однако, объяснить лишь внешним давлением и опасением тяжелых наказаний. Важным фактором было усиление еврейской обособленности. Различие между иудаизмом и другими религиями стало восприниматься евреями как радикальное различие двух чуждых миров. Этот взгляд выразил в лапидарной форме Шломо Лурия: «Пусть семя Израиля продолжает жить и занимать свое собственное место среди народов во все дни нашего изгнания, и пусть чужие, те, кто не из нашего народа, не присоединяются к нам».
С распространением веротерпимости среди правящих кругов в Западной Европе в 17 в. отношение многих евреев к христианству смягчилось. Усилилась тенденция рассматривать христиан не как идолопоклонников, а видеть в них Ноевых сынов (см. выше), не обязанных придерживаться абсолютного монотеизма. Такой взгляд еще менее, чем раньше, требовал обращения христиан в иудаизм, и, таким образом, пропагандистской деятельности в этом направлении. Тем не менее и в этот период не прекратились случаи перехода христиан в еврейство. Так, в конце 16 в. некий богобоязненный христианин Германус принял иудаизм; в 1644 г. в Вальядолиде был сожжен испанский дворянин, гебраист Лопе де Вера-и-Аларкон, сделавший себе обрезание в тюрьме инквизиции; в 17 в. две христианки были сожжены в Дубно за переход в еврейство; в 1738 г. русский морской офицер Александр Возницын был публично сожжен вместе с евреем Барухом бен Лейбом, склонившим его к обращению в иудаизм. В еврейском фольклоре сохранилась память о графе В. Потоцком, «прозелите из Вильны», по преданию сожженном там в 1746 г. Другим известным прозелитом в 18 в. был английский политический деятель лорд Дж. Гордон.
В 17 в. еврейские рабовладельцы в Америке, следуя древнему обычаю, обращали своих рабов в иудаизм. Потомки этих негров-рабов создали в США несколько собственных еврейских конгрегаций. В первой четверти 18 в. в Пенсильвании целая община немецких баптистов приняла иудаизм; эта община существовала с 1720 по 1745 гг.
В России в первой четверти 19 в. возникло движение так называемых геров (см. Геры), сложившееся из наиболее радикальных субботников, молокан и приверженцев подобных сект. Часть геров приехала с первой алией в Эрец-Исраэль и поселилась в Иесуд ха-Ма‘ала, Бет-Гане и других местах, некоторые уехали в Северную Америку; после 1971 г. еще несколько семей геров переселились в Израиль (о некоторых подобных группах, пришедших к иудаизму, например, об общине из Сан-Никандро, см. Иудействующие).
Назначенный в 1844 г. американским консулом в Иерусалиме квакер Уордер Крессон (1798–1860) в 1848 г. перешел в иудаизм, приняв имя Михаэль Крессон Бо‘аз Исраэль. Его жена развелась с ним, и он женился на местной еврейке. Вскоре он стал видным членом Иерусалимской сефардской общины (см. Сефарды); похоронен на Масличной горе.
В последнее столетие наиболее частый мотив гиюра — вступление в брак с евреем или еврейкой (см. Браки смешанные), однако не прекратился гиюр по чисто религиозным мотивам. Ортодоксальные раввины (см. Ортодоксальный иудаизм) со всей строгостью соблюдают галахические законы гиюра, в то время как либеральные течения в иудаизме (см. Реформизм в иудаизме, Консервативный иудаизм) стремятся облегчить переход в еврейство, причем некоторые раввины даже не требуют от прозелита пройти обряд обрезания.
Хотя Закон о возвращении не уточняет, какой гиюр необходимо пройти прозелиту для получения израильского гражданства, Министерство внутренних дел Государства Израиль склонно признавать только ортодоксальный гиюр, что вызывает постоянные трения с руководством неортодоксальных конгрегаций США. В 1985–88 гг. проходил процесс, в результате которого Верховный суд Израиля признал еврейкой Шошанну Миллер, прозелитку из США, где она прошла реформистский гиюр, а затем поселилась в Израиле. Однако это не превратилось в прецедент, и каждый прозелит-неортодокс должен подавать в Верховный суд просьбу о признании его евреем. Ортодоксальные круги несколько раз выносили на обсуждение Кнесета проект изменений в Законе о возвращении.
О принятии иудаизма христианами — потомками марранов см. Марраны.