Советский Союз. Евреи в Советском Союзе в 1953–67 гг.
СОВЕТСКИЙ СОЮЗ. ЕВРЕИ В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ В 1953–67 гг.
Смерть И. Сталина 5 марта 1953 г. спасла еврейское население СССР от готовящейся массовой депортации. 31 марта 1953 г. министр внутренних дел Л. Берия подписал постановление о прекращении уголовного преследования и об освобождении из-под стражи арестованных по «делу кремлевских врачей» (см. Врачей дело). 5 апреля в газетах было опубликовано сообщение министерства внутренних дел, в котором говорилось, что все арестованные врачи выпущены на свободу. В июле 1953 г. в Москву из ссылки была возвращена Лина Штерн, член президиума Еврейского антифашистского комитета. 22 ноября 1955 г. Военная коллегия Верховного суда СССР отменила приговор в отношении А. Лозовского, И. Фефера и других деятелей Еврейского антифашистского комитета. В 1955–56 гг. из лагерей и ссылок вернулись все оставшиеся в живых осужденные по этому делу.
Со смертью И. Сталина в газетах прекратились антисемитские публикации, многие из уволенных евреев смогли вернуться на прежние места работы. В июле 1953 г. были возобновлены дипломатические отношения с Государством Израиль, прерванные в феврале того же года. «Оттепель» пробудила надежду на либерализацию политики властей у населения страны, в первую очередь у интеллигенции, но надежды евреев на смягчение политики власти в отношении еврейской религиозной и культурной жизни практически не оправдались.
В период «оттепели» были освобождены из лагерей тысячи жертв сталинских репрессий, в том числе многие старые сионисты. Расширились возможности встреч советских евреев с представителями израильского посольства (в синагогах, на концертах и т. п.), а также возможности слушать передачи иностранного радио, в том числе израильского. На этой почве в послесталинский период стали возникать первые сионистские группы — вначале локальные, изолированные. Эти группы обычно формировались вокруг одной семьи и ее ближайших друзей, а затем постепенно расширялись. Такие группы возникли в Москве, Ленинграде, Киеве, Львове, Одессе, Виннице, Ташкенте и других городах. Их деятельность первоначально сводилась к совместному празднованию Дня независимости Израиля, к изучению истории еврейского народа и Государства Израиль, к обсуждению полученной разными путями информации об этой стране. На встречах с представителями израильского посольства обсуждалось положение советских евреев. Встречи не были частыми: израильские дипломаты находились под постоянным наблюдением, кроме того они получали инструкции избегать излишних контактов с местными евреями, как для того, чтобы не подвергать себя опасности, так и для того, чтобы не ставить под угрозу отношения с СССР, которые были только что восстановлены и чуть снова не прервались после Синайской кампании. Тем не менее сотни советских евреев из разных городов в той или иной форме принимали участие во встречах возрождающихся сионистских групп и кружков. Первая волна арестов членов таких групп в 1955–56 гг. коснулась около 100 человек, большинство которых было позднее освобождено (некоторые из них выступили свидетелями на процессах своих друзей). Активными участниками этих групп были старые сионисты, сохранившие связь с родственниками или друзьями в Израиле. Среди них были писатели (авторы произведений на иврите и идиш), художники и даже люди, связанные в прошлом с Евсекцией. Летом 1955 г. в Москве были арестованы члены нескольких еврейских групп по обвинению в антисоветской националистической деятельности. Одна такая группа формировалась вокруг семьи Губерман (Шмарьяху, 1895–1980, и Рахель, 1905–89, оба в Израиле с 1966 г.), другая — вокруг семьи Ландман (Моше, 1892–?, Гита, 1897–?, Аврахам, родился в 1926 г., в Израиле с 1972 г.). В Москве действовали также группы И. Рожанского (1896–1991, в Израиле с 1974 г.), М. Бродского (1898–1977, в Израиле с 1971 г.) и С. Либермана (1898–?). В Риге в 1953–56 гг. активную сионистскую деятельность развивал И. Шнайдер (родился в 1927 г., в Израиле с 1969 г.), которому удалось привлечь к возрождаемому сионистскому движению много молодых евреев. Среди молодого поколения энтузиастов сионизма в этот период выделялся Д. Шперлинг (родился в 1937 г., в Израиле с 1968 г.). Борьбу за возрождение еврейской культурной и национальной жизни в Риге развернули Д. Гарбер (родился в 1921 г., в Израиле с 1968 г.), Ш. Цейтлин (1921–90; в 1941–53 гг. находился в заключении как член организации Бетар; в Израиле с 1975 г.) и другие.
В Киеве существовал сионистский кружок, группировавшийся вокруг Б. Вайсмана и Ц. Ременника (1910–86, в Израиле с 1971 г.). Арестованные и судимые в 1955–57 гг. члены этих групп были приговорены к разным, часто длительным срокам заключения (2–10 лет). Большинство из них вышло на свободу в начале 1960-х гг.
В 1954 г., впервые после полного разгрома еврейской культуры в конце 1940–50-х гг., на русском языке была опубликована книга Шалом Алейхема «Мальчик Мотл». С тех пор в СССР произведения Шалом Алейхема в переводах на русский, украинский и другие языки издавались неоднократно. В декабре 1955 г. – январе 1956 г. были организованы комиссии по изданию литературного наследства П. Маркиша, Л. Квитко, Д. Бергельсона. В высшем руководстве страны обсуждался вопрос о развитии еврейской культуры. Отражением этих обсуждений было заявление секретаря Союза писателей А. Суркова о том, что в СССР в ближайшее время будет осуществлен ряд мероприятий, направленных на возрождение еврейской культуры: создание еврейского издательства, открытие еврейского театра, выпуск еврейской газеты и литературного журнала, созыв всероссийского совещания еврейских писателей и работников культуры, публикация большого количества книг еврейских писателей на идиш и по-русски. Большинство этих мероприятий не было осуществлено, другие осуществлялись медленно. В 1959 г. вышла первая книга на идиш — И. Л. Перец. «Рассказы»; с 1959 по 1967 гг. было опубликовано 16 книг на идиш. В 1961 г. в Москве начал издаваться журнал «Советиш Геймланд» (главный редактор А. Вергелис; с 1961 г. — раз в два месяца, с января 1965 г. — ежемесячно). В Еврейской автономной области газета «Биробиджанер штерн» к середине 1960-х гг. увеличила тираж до двенадцати тысяч экземпляров. Несмотря на неоднократные сообщения из Москвы в средства массовой информации США, Франции и других стран о скором открытии еврейского театра, он так и не был создан. В 1956 г. в Вильнюсе при городском комитете профсоюзов был создан самодеятельный Вильнюсский драматический ансамбль, ставивший спектакли на идиш. В 1962 г. самодеятельный театр был создан в Каунасе. Небольшие группы художественной самодеятельности существовали в Риге, Черновцах, Ленинграде.
Меньше препятствий власти оказывали выступлениям еврейских певцов, музыкальных ансамблей, эстрадным представлениям, а также литературным вечерам на идиш. Первый концерт еврейской песни состоялся в августе 1955 г. в Москве. Осенью 1955 г. С. Любимов выступил с серией концертов в Москве, Киеве, Харькове, Одессе и других городах. Осенью 1955 г. Сиди Таль и И. Ракитин, еврейские актеры из Черновцов, выступили в различных городах с чтениями произведений Шалом Алейхема. Под руководством С. Таль был создан черновицкий художественный ансамбль «Слова и песни». Исполнителями песен на идиш были Нехама Лифшиц, Ханна Гузик, Э. Горовец. При Литовской государственной филармонии была создана еврейская концертная группа. «Советиш геймланд» писала, что в 1961 г. еврейские литературные вечера и концерты еврейской песни посетило около трехсот тысяч зрителей. Однако советские лидеры во время встреч с иностранными делегациями цинично заявляли, что евреи сами не заинтересованы в развитии еврейской культуры, открытии еврейских школ и в других формах организации еврейской жизни. Так, первый секретарь ЦК КПСС Н. Хрущев объяснял отсутствие еврейских школ в Биробиджане тем, что «...нельзя заставить евреев посещать еврейские школы. Нельзя было бы никогда создать университет на еврейском языке, не нашлось бы достаточного количества студентов... Если бы евреев обязали посещать еврейскую школу, это несомненно вызвало бы возмущение. Это было бы понято как своеобразное гетто».
Политика «оттепели» менее всего сказывалась в религиозной сфере. Наоборот, в конце 1950-х — начале 1960-х гг. наступление воинствующего атеизма на различные конфессии усилилось. Особенно грубый характер носили атаки на иудаизм. В сентябре 1953 г. впервые после антисемитской кампании конца 1940-х – начала 1950-х гг. раввину Московской синагоги Ш. Шлиферу было разрешено обратиться от имени всех еврейских общин к верующим английским евреям с поздравлением по случаю Рош ха-Шана и с призывом вести борьбу за мир. В дальнейшем советские власти неоднократно использовали еврейских религиозных деятелей в своих внешнеполитических целях. Так, в марте 1955 г. было опубликовано воззвание раввинов Москвы, Киева, Одессы и других городов к евреям всего мира с призывом поддержать обращение бюро Всемирного совета мира против подготовки атомной войны. В ноябре 1956 г. группа раввинов опубликовала протест по поводу Синайской кампании с требованием немедленного заключения «справедливого мира».
В 1957 г. в Москве при хоральной синагоге впервые в СССР с 1918 г. было открыто еврейское религиозное учебное заведение — иешива «Кол Я‘аков», в которой также обучалось несколько шохатим (резников). В том же году раввин Ш. Шлифер издал молитвенник «Сиддур ха-шалом» (тиражом десять тысяч экземпляров) и еврейский религиозный календарь.
В мае 1957 г. началась новая кампания борьбы с иудаизмом. На состоявшемся в Москве Всесоюзном совещании-семинаре по научно-атеистическим вопросам академик М. Митин (1901–87 гг.; член ЦК КПСС, редактор журнала «Вопросы философии») и М. Шахнович (заместитель директора Музея религии и атеизма) потребовали решительного усиления борьбы с иудаизмом. Одним из проявлений новой кампании стало закрытие синагог. Так, в 1958 г. синагоги были закрыты в Черновцах, Новосельцах (Черниговская область), Виннице, Барановичах, Оренбурге, Ракове (Закарпатская область), Иркутске. В 1962–63 гг. были закрыты синагоги в Свердловске, Казани, Пятигорске, Грозном, Львове, Житомире, Жмеринке, Каунасе. В 1966 г. в СССР осталось всего 62 синагоги (например, в РСФСР — 17, на Украине — 8, в Закавказье — 19). Новая антиеврейская кампания нашла свое отражение в советской прессе, где все чаще появлялись статьи, обвиняющие раввинов и религиозных евреев в том, что они в синагогах встречаются с иностранцами, передают им секретные сведения, проводят мошеннические операции, осуществляют спекуляцию валютой. Особенно ожесточенный характер эти нападки приняли на Украине (например, статьи против синагоги г. Львова). (Об антиеврейской кампании в форме борьбы с экономическими преступлениями см. ниже.) Начались аресты: так, в 1958 г. в Черновцах было арестовано несколько религиозных евреев за «участие в сионистской пропаганде», которая заключалась в том, что на Песах они произносили: «В будущем году в Иерусалиме». В Ленинграде после того, как председатель правления синагоги (габбай) Г. Печерский (1901–75, с 1972 г. в Израиле) подал несколько петиций властям о разрешении открытия курсов по изучению иврита и еврейской истории, он и еще два члена правления синагоги были арестованы и в 1961 г. осуждены на разные сроки заключения по обвинению в «шпионаже в пользу одного капиталистического государства». Тогда же в Москве по подобному обвинению были осуждены три руководителя еврейской религиозной общины. Власти добились устранения руководителей еврейских общин в Киеве, Минске, Вильнюсе, Ташкенте и Риге.
С 1959 г. в СССР стали вводить ограничения на выпечку маццы. В 1961 г. производство маццы в пекарнях при общинах было запрещено повсюду, за исключением Москвы, Ленинграда, Центральной Азии и Закавказья. В 1963 г. запрет был распространен на Москву и Ленинград. Власти вели борьбу с выпечкой маццы отдельными группами верующих. Так, в июне 1963 г. в Москве состоялся суд над четырьмя евреями, обвиненными в нелегальной выпечке маццы и спекуляции ею. Хотя прокуратура не могла представить никаких доказательств, что подсудимые выпекали маццу с целью продажи, трое обвиняемых были приговорены к тюремному заключению сроком от шести до одиннадцати месяцев. Советские власти препятствовали отправке маццы из-за границы в СССР. Так, в 1964 г. сотни посылок с маццой из Англии вернулись обратно; 20 т маццы из США были задержаны на советской таможне. Власти побуждали евреев публиковать в газетах письма против отправки из-за границы маццы для евреев СССР. Так, в газете «Правда Востока» (Ташкент) была опубликована статья ответственного секретаря газеты «Ленинский путь» г. Самарканд А. Танхельсона, в которой посылки маццы из Англии были названы идеологической диверсией. Статья была перепечатана газетой «Известия».
Так же резко отрицательно власти относились к ввозу молитвенников, таллитов, тфиллин и других предметов религиозного культа. В 1958 г. из Израиля в СССР на Суккот было отправлено 185 посылок с этрогами и лулавами, все посылки были возвращены обратно. В центральной прессе публиковались гневные статьи об американских раввинах, раздающих советским евреям молитвенники и таллиты. По распоряжению властей раввин Московской синагоги И. Левин просил верующих евреев не принимать никаких подарков от иностранцев.
Новая кампания коснулась еврейских кладбищ. В конце 1950-х – начале 1960-х гг. были закрыты еврейские кладбища в Минске, Киеве, Ровно, Пинске, Кишиневе, Пружанах. В Ровно и Пружанах еврейские кладбища были превращены в общественные парки. В Москве и Ленинграде еврейские кладбища были закрыты для захоронений. В эти годы в СССР было опубликовано несколько книг, в которых с псевдонаучных позиций иудаизм подвергался грубым нападкам: «Что такое Талмуд», М., 1963 г. (М. Беленький; 1910–96, в Израиле с 1991 г.); «Критика иудейской религии», М., 1962 (под редакцией М. Беленького); «Реакционная сущность иудаизма», М.—Л., 1960 г. (М. Шахнович). В СССР стали публиковаться работы, в которых нападки на иудаизм носили откровенно антисемитский характер, особенно в книгах Т. Кичко «Иудейская религия, ее происхождение и сущность» (на украинском языке; Киев, 1962 г.) и «Иудаизм без прикрас», (Киев, 1962 г.). В аннотации на обложке книги сказано: «...автор раскрывает перед читателями откровенную суть иудейской религии, которая вобрала в себя и сконцентрировала все наиболее реакционное и античеловеческое, что входит в писания разных религий». В книге утверждается, что «спекуляция маццой, свининой, воровство, обман, разврат — суть настоящее лицо руководителей синагоги», и неоднократно подчеркивается враждебность иудаизма другим религиям. Сионизм и иудаизм трактуются как орудие американского империализма. Текст книги сопровождается грубыми антисемитскими карикатурами. Резкая волна протестов в мировой печати, в том числе и в ряде коммунистических органов, протесты общественности за границей вынудили советские власти в достаточно мягкой форме покритиковать книгу.
Антисемитская кампания привела к очередным кровавым наветам. Такие обвинения стали появляться даже на страницах официальной советской печати. Так, 10 августа 1960 г. газета «Коммунист» (Буйнакск, Дагестан) утверждала: «Еврей, который не выпил хотя бы один раз в году крови мусульманина, не считается вполне правоверным евреем». Подобные обвинения в адрес евреев выдвигались в Маргилане в 1961 г., Ташкенте в 1962 г., Цхалтубо в 1963 г., Зестафони в 1964 г., Кутаиси в 1965 г., Вильнюсе в 1963 г.
Антисемитская кампания сопровождалась осквернением еврейских кладбищ, поджогами синагог. Так, 4 октября 1959 г. были подожжены синагога и домик смотрителя еврейского кладбища в Малаховке под Москвой. Во время пожара погибла жена смотрителя. В мае 1962 г. была подожжена синагога в г. Цхакая в Грузии.
В 1961 г. началась кампания борьбы с «хищениями социалистической собственности», носившая откровенно антисемитский характер. Для обеспечения вынесения подсудимым более жестоких приговоров власти пошли на грубое нарушение законодательства. Это проявилось уже в первом подобном процессе, проходившем летом 1961 г., — деле Рокотова. Я. Рокотов, В. Файбишенко, Н. Эдлис и др. были обвинены в нарушении правил о валютных операциях. К моменту ареста максимальное наказание за подобное преступление составляло три года лишения свободы. 15 июня 1961 г. все трое были приговорены к 15 годам лишения свободы на основании указа Президиума Верховного Совета от 5 мая 1961 г., хотя преступления, в которых их обвиняли, они совершили до издания указа. То есть действию закона была дана обратная сила. 6 июля 1961 г. был издан указ Президиума Верховного Совета «Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил о валютных операциях», предусматривавший «применение смертной казни — расстрела за спекуляцию валютными ценностями или ценными бумагами». По протесту Генерального прокурора СССР Верховный суд применил новый указ в отношении Я. Рокотова и В. Файбишенко, они были приговорены к смертной казни. Практически во время процессов по экономическим делам в 1961–64 гг. подсудимые обвинялись на основании законов, принятых после того, как они совершили преступление. Подавляющее большинство подсудимых были евреями. Неевреев-администраторов, работников высокого ранга, которые часто стояли во главе преступных групп, власти стремились не привлекать к уголовной ответственности или им давали минимальные наказания. В 1961–64 гг. за экономические преступления было казнено в РСФСР 39 евреев, на Украине — 79, в Киргизии — 8, в Белоруссии — 6, в Литве — 7, в Молдавии — 6, в Казахстане — 2, в Узбекистане — 6, в Латвии — 2, в Эстонии — 2, в Азербайджане — 2, в Грузии — 2. Число неевреев, приговоренных к смертной казни за аналогичные преступления, было незначительным.
Центральная и местная пресса всячески подчеркивала национальность обвиняемых. Так, 21 декабря 1963 г. «Закарпатская правда» писала: «Подпольный миллионер Фридман лелеял надежду скорее уехать на обетованную землю в Израиль...»; «Бергер был раньше раввином в Мукачевской синагоге». Неоднократно во время процессов работники прокуратуры и судьи позволяли себе грубые антисемитские выпады. Антисемитские кампании проводились по личному указанию Н. Хрущева. Остановить эту кампанию не смогли даже многочисленные протесты западной общественности, в том числе известного английского ученого Б. Рассела, написавшего Хрущеву: «Я глубоко обеспокоен смертными казнями, которым подвергаются евреи в СССР, и тем официальным поощрением антисемитизма, который, по-видимому, имеет место».
В годы «оттепели» разгул антисемитизма встречал отпор среди представителей интеллигенции. Наиболее значительным проявлением осуждения антисемитизма стало стихотворение Е. Евтушенко «Бабий Яр», опубликованное в «Литературной газете» (19 сентября 1961 г.). Чтение этого стихотворения автором 8 октября 1962 г. во время Дня поэзии в Москве, на вечерах поэзии в Политехническом музее сопровождалось восторженными овациями многотысячной молодежной аудитории, требовавшей его неоднократного повторения. Е. Евтушенко подвергся резкой критике как на страницах советской печати, так и со стороны партийных руководителей. Травле была подвергнута 13-я симфония Д. Шостаковича, либретто первой части которой было написано по стихотворению «Бабий Яр». После первого исполнения симфонии 18 декабря 1962 г. власти заставили Е. Евтушенко внести в текст либретто ряд исправлений, но даже после этого симфония была снята с репертуара и при правлении Н. Хрущева никогда не исполнялась.
Одним из направлений государственной антисемитской политики было почти полное вытеснение евреев из всех высших эшелонов власти (единственный еврей, оставшийся в высшем партийном руководстве, Л. Каганович был в 1957 г. снят со всех постов как один из руководителей так называемой антипартийной группы, противившейся десталинизации). Министерства иностранных дел и внешней торговли практически оставались закрытыми для евреев уже в последние годы правления И. Сталина, а процент партийных и государственных руководителей-евреев более низкого ранга был незначительным. В некоторые вузы (например, Московский государственный институт международных отношений) евреев вообще не принимали, в другие брали в соответствии с процентной нормой. Н. Хрущев во время встреч с иностранными коммунистическими делегациями давал идеологическое объяснение подобной политике: «Если бы теперь евреи захотели бы занимать первые места в наших республиках, это, конечно, вызвало бы недовольство среди местных жителей». Вообще Н. Хрущев неоднократно говорил о целом ряде отрицательных черт у евреев (отвращение к тяжелому физическому труду, нечистоплотность, отсутствие преданности советской стране и т. д.). Это личное отношение Н. Хрущева, который фактически был диктатором страны до октября 1964 г., во многом определяло политику советских властей в отношении евреев. После снятия Н. Хрущева со всех занимаемых постов политика властей в отношении евреев несколько смягчилась. Была ослаблена борьба против иудаизма, отменены почти повсеместно ограничения на выпечку маццы (в 1965 г. четыре пекарни в Москве выпекали маццу). Постепенно прекратилась кампания борьбы с экономическими преступлениями; хотя отдельные процессы над обвиняемыми в таких преступлениях евреями проходили еще в 1965–67 гг., они не сопровождались антисемитскими выступлениями в печати. Политика удушения всех форм еврейской жизни продолжалась, но велась она тихо, без эксцессов и без антисемитских заявлений во время встреч с иностранными делегациями.
В 1956–57 гг. возникло много новых сионистских кружков, в которых участвовали молодые евреи, ранее не проявлявшие особого интереса к еврейским национальным проблемам и сионизму. Важным толчком к пробуждению национального сознания евреев СССР и ощущению ими солидарности с Государством Израиль стала Синайская кампания, во время которой СССР занял резко антиизраильскую позицию. Синайская кампания стимулировала сбор средств в Вильнюсе и других городах в Фонд обороны Израиля и рост интереса к возможности репатриации в Израиль.
Катализатором процесса возрождения сионистского движения в СССР для многих евреев стал Международный фестиваль молодежи и студентов, состоявшийся в Москве в августе 1957 г. Встречи с молодыми израильтянами, информация об Израиле, полученная от них и подкрепленная израильскими сувенирами (значки, флажки, почтовые марки и т. п.), совместные публичные выступления стали для многих советских евреев источником национального энтузиазма, не иссякшего и через несколько лет.
В период между фестивалем и Шестидневной войной сионистская деятельность в СССР постепенно приобретала все более широкие масштабы. Связи советских евреев с израильским посольством участились, контакты стали менее опасными. Кроме того, участились встречи с евреями — туристами из-за границы. «Железный занавес» был приподнят настолько, что информация о жизни евреев в СССР стала свободнее проникать в страны Запада и Израиль, а информация об Израиле и еврейской диаспоре — в СССР. Главными источниками информации для советских евреев были персонал израильского посольства, туристы, а также газеты и книги, проникавшие в СССР разными, часто окольными путями, и передачи западных радиостанций.
Сплочению советских евреев и распространению среди них сионистских идей способствовала организация любительских театральных коллективов и ансамблей, выступавших на идиш (см. Театр). В отличие от 1953–56 гг., семейные связи уже не играли в этот период столь важной роли. Резко возросло значение еврейского самиздата. Синагога снова стала важным местом встреч еврейской молодежи, симпатизирующей идеям сионизма. В начале 1960-х гг. были предприняты первые акции по увековечению памяти жертв Катастрофы. Наиболее эффективными были акции евреев Риги в Румбульском лесу (см. Рига).
В 1957–60 гг. советские власти пытались с помощью жестоких, хотя и ограниченных репрессий положить конец росту еврейского национального движения. Жертвами судебных расправ стали сионистские активисты Д. Хавкин (родился в 1930 г., в Израиле с 1969 г.), А. Рубин (родился в 1928 г., в Израиле с 1969 г.), семья Подольских (Дора, Шим‘он и Барух, в Израиле с 1971 г.), Тина Бродецкая (родилась в 1934 г., в Израиле с 1970 г.) и многие другие, арестованные в 1958 г. за сионистскую деятельность, толчок к которой был дан Московским международным фестивалем в 1957 г. В 1961 г. в Ленинграде были осуждены председатель совета синагоги (габбай) Г. Печерский (см. также Санкт-Петербург), Н. Каганов (1906–77, в Израиле с 1971 г.) и Е. Дынкин, занимавшиеся многообразной деятельностью как в узких рамках «советской легальности», так и по необходимости вне этих рамок. Среди обвинений, предъявленных подсудимым на процессах сионистских активистов, важное место занимали обвинения в связях с израильским посольством. Приговор по делу Г. Печерского и других был необычно (для этого периода) суровым: Г. Печерский был приговорен к 12, Н. Каганов — к 7, Е. Дынкин — к 4 годам заключения. Однако после смещения Н. Хрущева некоторые из осужденных сионистов сумели добиться пересмотра своих дел и были освобождены. Н. Каганов и Е. Дынкин были освобождены в 1965 г.
Одной из важных сионистских групп, действовавших в этот период, была группа Ш. Дольника (1901–86) и Э. Моргулиса (1895–1965), поддерживавшая связь с аналогичными группами в Риге, Киеве и других городах и занятая преимущественно изданием и распространением еврейского самиздата. Суд над Ш. Дольником (август 1966 г.) был использован советскими властями в антиизраильских целях: второй секретарь израильского посольства Д. Гавиш был объявлен «персона нон грата»; в советской печати была развязана пропагандистская кампания против сионистской деятельности среди советских евреев и их связей с израильским посольством.
Одновременно с деятельностью групп Дольника-Моргулиса и Хавкина-Подольских-Бродецкой в Москве начали деятельность новые сионистские группы, приобретшие особо важное значение в 1968–71 гг. В еврейском самиздате и преподавании иврита важную роль играл И. Минц, ставший учителем многих активистов движения за алию. В этот период к группе И. Минца примкнул востоковед М. Занд. В центре еще нескольких групп были писатели и поэты (творившие на идиш) и члены их семей: И. Керлер, Рахель Баумволь, З. Телесин, Д. Маркиш (см. П. Маркиш) и другие.
Центральную роль в расширении еврейского национального движения в 1953–67 гг. играли сионисты Риги. Вместе в И. Шнайдером (см. выше) активную сионистскую деятельность проводил И. Эгельберг (1919–80, в Израиле с 1971 г.). Арестованный в 1959 г., он отбыл два года в заключении и по возвращении в Ригу продолжил бороться за алию и развитие еврейской культурной жизни. Среди активистов еврейского национального движения в Риге в этот период были Д. Зильберман (родился в 1934 г., в Израиле с 1971 г.), Д. Яфит (родился в 1913 г., в Израиле с 1971 г.); позднее к ним присоединились Геся Камайская, Борис и Лея Словины и М. Блюм (Мордехай Лапид; 1937–93, в Израиле с 1968 г., убит арабскими террористами). Важную роль в пробуждении национального самосознания евреев СССР сыграло творчество художника И. Кузьковского. Организацией подпольных ульпанов в Риге в 1964–65 гг. занимался Д. Занд (родился в 1931 г.). В Риге начинал свою сионистскую деятельность И. Брановер. Подлинной демонстрацией солидарности евреев Риги с Израилем стали гастроли израильской певицы Геуллы Гил (родилась в 1932 г.), во время которых произошли столкновения пришедших на концерт евреев с милицией. Три еврея (М. Блюм; Авигайль Ротс, родилась в 1921 г.; М. Кушнин, родился в 1941 г.) были арестованы, обвинены в сопротивлении властям и приговорены к двум годам заключения.
Возрождение сионистского движения на Украине коснулось главным образом Киева, в меньшей степени — Харькова и Львова; шаги к возрождению движения были сделаны также в Черновцах и Одессе. В Киеве к идеям сионизма в эти годы приблизились писатели на идиш И. Кипнис и Н. Забара. Активное участие в сионистской деятельности принимали А. Фельдман (родился в 1935 г., в Израиле с 1971 г.), Нелли Гутина, Евгения Бухина (родилась в 1931 г., в Израиле с 1971 г.), И. Диамант, А. Геренрот и др. Киевская группа поддерживала связь с активистами еврейского национального движения в Риге.
В Минске выдающуюся роль в возрождении сионистского движения играл А. Рубин (см. выше), арестованный в 1958 г. и приговоренный в шести годам заключения. Освобожденный из лагеря в 1964 г., он продолжал сионистскую деятельность. В Грузии начало возрождения сионистского движения связано с деятельностью востоковеда Г. Цицуашвили (родился в 1938 г., в Израиле с 1971 г.).
Сионистские группы 1953–67 гг. выработали формы деятельности, которая начала приносить плоды в период после Шестидневной войны.